24.03.2021 Обновлено 07.04.2024

Книга Немного Женатый Мэри Бэлоу (2003) Глава 10

Глава десятая. Немного Женатый Мэри Бэлоу / Slightly married Mary Balogh

Азербайджанский Язык << здесь >>

– Возможно, в этом году тебя пригласят, дорогая, – с надеждой сказала тетя Мэри, – траур по отцу закончился, и теперь ты леди Эйдаи Бедвин, а не просто какая-то мисс Моррис.

– Мне это совсем не нужно, – ответила Ева. – Но я бы поехала, если бы и тебя тоже пригласили.

– Ты же знаешь, – упрекнула тетушка, – что я хочу получить это приглашение не ради себя. Мои дни уже сочтены. Но пора признать тебя тем, кто ты есть: настоящей леди, пусть даже твой отец и старая тетка когда-то честно зарабатывали свой хлеб добычей угля. Я подумала, что прием у графов Лаффов поможет развеять твою хандру.

Они возвращались домой в коляске после того, как нанесли дневной визит Серине Робсон. Там были и другие гости, и разговор зашел о ежегодном приеме в Дидкоут-Парке. Несмотря на то, что граф и графиня Лафф, чтобы обеспечить достаточное количество гостей, постоянно приглашали в основном людей, лишь претендовавших на дворянское звание, они всегда демонстративно не включали в их число Моррисов. Серина поддержала тетушку Мэри, заявив, что в этом году она тоже не поедет, если не пригласят Еву.

– Я совсем не хандрю, – улыбнулась Ева. – Ты же не хотела бы, чтобы я смеялась с утра до вечера только для того, чтобы доказать, что не чувствую себя покинутой или униженной.

Ева и не чувствовала себя такой. Она заключила сделку с полковником Бедвином, которая устраивала их обоих. Она сохранила Рингвуд и, что важнее, своих детей, а он выполнил клятву, данную Перси. Теперь они оба свободны и могут жить так, как им хочется. Из-за чего же так расстраиваться?

Но Ева, конечно, тосковала. Несмотря на все, чего она добилась, несмотря на благоденствие дома и семьи, она ощущала в душе такую пустоту, что ей становилось страшно. Она не получала никаких известий о Джоне или от Джона. И конечно, о полковнике. Странно, но последнее угнетало ее больше. Сознание того, что она никогда больше ничего не услышит о человеке, который был ее мужем, и, вероятно, только когда-нибудь получит извещение о его смерти, вселяло в нее необъяснимый ужас.

Она отвлеклась от этих мрачных мыслей, когда коляска поравнялась с прудом и она увидела Тельму с детьми на пригорке у поляны. Бенджамин сидел на плечах у преподобного Томаса Паддла, а Бекки держалась за его руку. Ева помахала им.

– А, – многозначительно произнесла тетушка, тоже заметившая их.

Викарий дважды танцевал с Тельмой на свадьбе Евы. За последнюю неделю он несколько раз заходил справиться о здоровье миссис Причард. Каждый раз он спрашивал разрешения присутствовать на уроках детей. Не требовалось большого ума, чтобы догадаться, что у них с Тельмой начинается роман. Еву радовало, что его, казалось, не смущала незаслуженная репутация Тельмы как падшей женщины. Сам обладавший нежной душой, он притягивал к себе детей, не прилагая к этому никаких усилий.

– Видимо, все идет к счастливому концу, – предположила Ева.

Подъезжая к дому, она удивилась, что, заглядевшись на детей, до сих пор не заметила стоявшей у дверей кареты. Карета была ей незнакома. Ева никогда раньше не видела таких роскошных экипажей, даже у графа Лаффа. На дверце кареты красовался герб. Ей он тоже был незнаком, но она мало разбиралась в геральдике.

– У нас гость, – сказала она, кивнув в сторону дома. – Интересно, кто бы это мог быть. – У нее замерло сердце: не Джон ли это?

Агнес поджидала их в холле. Ее лицо утратило свое постоянное выражение недовольства, сменившись яростным негодованием. – Кто это, Агнес? – Ева понизила голос, заметив, что дверь в комнаты открыта.

– Я бы оставила его внизу, – сказала Агнес, – но, должно быть, эта комната недостаточно хороша для такой важной персоны. «Я подожду в гостиной», – сказал он и бесцеремонно, я даже не успела загородить ему дорогу, пошел к лестнице. Не знаю уж, до чего мы дожили, просто не знаю, если люди могут приходить в чужой дом и распоряжаться в нем, как хозяева.

– Кто это? – нахмурившись, спросила Ева.

– Какой-то герцог.

На мгновение Ева испугалась, что не устоит на ногах.

– Какой-то герцог?

– О, Ева, милочка, – сказала тетя Мэри. – Может быть, это брат полковника, как ты думаешь? Агнес, а полковник с ним?

Не ожидая ответа Агнес, Ева поспешила наверх. Какой другой герцог может к ней приехать? Но зачем? Она распахнула дверь в гостиную и вошла.

Он стоял напротив двери у окна в темно-зеленом дорогом сюртуке прекрасного покроя, коричневых панталонах, в жилете и белоснежной рубашке. Ярко блестели высокие начищенные сапоги. Темноволосый мрачный джентльмен был так похож на полковника Бедвина, что у Евы дрогнуло сердце. Она закрыла дверь и широко раскрытыми глазами уставилась на гостя.

– Зачем вы приехали? – тихим дрожащим голосом спросила она. – С ним что-то случилось? Несчастный случай? – «Ох, уж эти дороги, эти раскисшие дороги!»

Герцог, не выпуская из длинных пальцев лорнета, отвесил ей легкий поклон.

– Приятно познакомиться с вами, леди Эйдан, – сказал он, – я – Бьюкасл.

Он говорил непринужденно, негромко, его голос отнюдь не был лишен мужественности. Скорее наоборот, но в нем не чувствовалось силы и выразительности, свойственной речи джентльмена. Тем не менее его тон не соответствовал его словам, и дрожь пробежала по спине Евы.

Опомнившись, она сделала реверанс.

Она заметила разницу между братьями.

Герцог Бьюкасл был не так крепко сбит и не такого высокого роста, как полковник. Его худое лицо с выступающим носом и тонкими губами выражало холодную надменность и скорее цинизм, а не суровость или мрачность. Его серые глаза были светлее, чем у самой Евы. Почти серебристо-серые.

– Вам будет приятно узнать, – сказал герцог, – что вчера я оставил брата в добром здравии в Линдсей-Холле, все его руки-ноги на месте.

– Рада это слышать, – ответила Ева. В ее гостиной стоял настоящий герцог. Зачем он приехал?

– Вы будете удивлены, узнав о цели моего визита, ибо я не собираюсь сообщать вам, что вы овдовели. Я приехал познакомиться со своей невесткой.

Ева нервно перевела дыхание. Она все еще была в платье для прогулок, в шляпе и перчатках.

– Вы наш желанный гость, ваша светлость – Она не была уверена в том, как следует обращаться к герцогу.

– Очень в этом сомневаюсь, – холодно сказал он, поднося к глазам лорнет, что придало ему невероятно высокомерный вид. – Но может быть, вы уговорите вашу свирепую экономку принести нам чаю, и мы сможем обсудить вашу будущую роль в качестве леди Эйдан Бедвин.

Ее будущую роль?

– Да, разумеется. – Она дернула за сонетку. – Не угодно ли присесть, ваша светлость?

Они сидели в напряженном молчании вплоть до появления Агнес. Ева отдала ей шляпу и перчатки и попросила принести чаю. Где же тетушка? В порядке ли у нее прическа? Глаза у него и впрямь словно из серебра. Такое впечатление, что он видит ее насквозь.

– Мою будущую роль? – повторила она, когда за Агнес закрылась дверь и молчание стало невыносимым.

– Мне бы хотелось знать, мадам, – сказал Бьюкасл, – понимаете ли вы, за кого вышли замуж. Я до сих пор еще не исполнил своего долга в отношении наследников. У меня нет жены, нет детей. Эйдан – мой предполагаемый наследник. Только моя бренная жизнь отделяет его, как и вас, от герцогского титула.

Ева почувствовала, как кровь прилила к ее щекам.

– Вы думаете, что я вышла за полковника Бедвина ради этого? Вы думаете, что я честолюбива и расчетлива? Это просто оскорбительно!

– О да, конечно! – Он все еще не выпускал из рук лорнета, и Еве даже показалось, что он собирается рассмотреть ее во всех подробностях.

– Выходя замуж за аристократа, вы становитесь членом его семьи, а это связано с определенными обязательствами и требованиями, – продолжал герцог. – Тем более когда выходите замуж за наследника. Жена лорда Эйдана Бедвина должна быть принята в светском обществе, если этого еще не произошло. Она должна быть представлена королеве. Она должна свободно вращаться в том мире, где обитает ее муж.

Ева удивленно раскрыла глаза.

– Но я не намеревалась вращаться в мире полковника Бедвина. Он, несомненно, рассказал вам о характере нашего брака. Мы договорились расстаться сразу же после свадьбы и больше никогда не встречаться. Мне очень жаль, если вы это не одобряете, но…

– Вы совершенно правы, – с обманчивой любезностью заговорил герцог. – Я не одобряю, и это еще слишком мягко сказано. Я не одобряю ни выбор брата, ни поспешность вашего тайного союза, ни его условия. С двумя первыми пунктами я мало что могу поделать, ибо вы есть и навсегда останетесь дочерью уэльского углекопа, и вы есть и всегда будете замужем за моим братом. Но в третьем случае я могу кое-что предпринять. Условия вашего брака должны быть изменены.

– Есть такая пословица, ваша светлость, – сказала Ева, сжав руки на коленях в надежде сдержать свое возмущение, – «Не будите спящую собаку». Незачем было приезжать сюда и угрожать мне. Я не собираюсь вас позорить, показывая всем мои черные от сажи ногти или оскорблять слух ваших знакомых своим валлийским выговором. Я не собираюсь отъезжать от Рингвуда далее чем на десять миль до конца своей жизни. Вы можете не беспокоиться и забыть о моем существовании. Прощайте! – Она встала.

Герцог с раздражением посмотрел на нее.

– Не разыгрывайте мелодраму, мадам, – сказал он, – и сядьте. Прислушайтесь к голосу моего здравого смысла. Я бы не проделал весь этот путь из Гемпшира только ради того, чтобы учить вас тому, что вы сами уже уяснили. Вы не правильно меня поняли. Завтра вы едете со мной в Лондон.

Потрясенная, Ева снова опустилась на стул. Она не успела ничего сказать, как в комнату вошла Агнес с подносом, который она небрежно поставила на стол рядом с Евой. Экономка бросила на герцога сердитый взгляд, словно искала повода спустить его с лестницы и вышвырнуть за дверь, даже не открыв ее перед ним. Его лицо снова выражало неудовольствие, он словно не замечал присутствия экономки. Агнес фыркнула и вышла, громко хлопнув дверью. Ева дрожащими руками налила чай.

– Эйдан не только наследник титула, – сказал Бьюкасл, принимая у нее чашку. – Он еще и высокий чин армии его величества. То и другое делает его присутствие в Лондоне необходимым, мадам. Этим летом мы празднуем победу в нашей столице. Уже получено особое приглашение на торжественный обед в Карлтон-Хаусе, на котором будут принц-регент и множество глав других государств. Приглашен Эйдан и… вы, леди Эйдан Бедвин. В высших кругах общества, как видите, о вас уже известно, мадам.

– Я приглашена в Карлтон-Хаус? – Ева рассмеялась, вспомнив о Золушке, хрустальных туфельках и тыкве. – Тогда вы можете отказаться от моего имени, ваша светлость. Как вы понимаете, я могла бы появиться там в мятом ситцевом платье, с растрепанными волосами и начать рассказывать пошлые истории, а выпив несколько бокалов, танцевать на столе. – Ее голос предательски задрожал.

Герцог приподнял лорнет.

– Ваша ирония здесь не к месту, мадам, – тихо, но угрожающе произнес он. – Если вы изволите пренебречь этим приглашением и не явитесь, вы поставите мою семью в неловкое положение. Будут говорить, что, должно быть, с вами или с нами что-то не так, если мы спрятали вас в деревне почти сразу же после тайной свадьбы. Я не рассчитываю на то, что вы испытываете уважение к моей семье, членом которой, должен вам напомнить, вы теперь являетесь, но полагаю, что даже дочь углекопа должна уважать человека, пожертвовавшего ради нее своей свободой.

Ева беззвучно ахнула.

– Это он вам так сказал?

– Разве это не правда? – Он вежливо подождал ее ответа, затем продолжил:

– Подумайте, мадам. По-моему, вы получили сполна все, чего хотели. Эйдану тридцать. Если верить Библии, ему осталось прожить сорок из отведенных ему семидесяти лет. Он женат на женщине, которую поклялся больше никогда не видеть. Разве не ясно, что мой брат пожертвовал своей свободой?

Ева собралась было ответить и обнаружила, что ей нечего сказать. Как она могла оспаривать правду? Разве что она может сказать только одно: если вновь, незваной, она вмешается в его жизнь, окончательно лишит его свободы.

– Полковник Бедвин знает, что вы здесь? – спросила она, – Он хочет, чтобы я приехала в Лондон?

– Эйдан исполнит свой долг. Он никогда не уклонялся от исполнения долга. Никогда.

– Так почему же он не приехал с вами? Почему даже не передал с вами письма?

– Полагаю, – ответил герцог, – мой брат чувствует себя связанным обещанием никогда больше не вмешиваться в вашу жизнь. Я же не испытываю угрызений совести.

Значит, полковник хочет, чтобы она приехала? Просто он слишком благороден, чтобы самому заставлять или просить ее?

– Эйдан не знает, что я здесь, – признался герцог.

– Он не хочет меня видеть, – сказала она. – Он не захотел бы, чтобы я приехала с вами в Лондон. Ведь он там, не так ли?

– Не в моей власти вмешиваться в семейную жизнь даже родного брата. Если вы решили жить отдельно и не подтвердить свой союз брачными отношениями, лишив себя потомства, пусть так и будет. Но я глава семьи и сделаю все, чтобы помешать любому, кто захочет обесчестить наше имя. Ваш отказ появиться рядом с мужем на праздновании победы, леди Эйдан, навлечет позор на моего брата и, следовательно, на всю семью Бедвинов.

Ева провела языком по пересохшим губам. Неужели это правда? Она так мало знала об аристократических семьях и об их представлениях о чести и приличиях. Но несмотря на презрение, с которым герцог отозвался о ее происхождении, он никогда бы не проделал весь этот путь, если бы ее приезд в Лондон не значил так много. Неужели она колеблется? Неужели она действительно готова согласиться? Это невозможно. Ева нервно рассмеялась.

– Я бы еще больше опозорила вас, если бы приехала с вами в Лондон, ваша светлость. Меня воспитали как леди, дали образование, но ничто – ни мои близкие, ни обучение, ни жизненный опыт – не подготовило меня к тому, чтобы вращаться в высших кругах общества, которое посещает Карлтон-Хаус и общается с приближенными принца Уэльского. Вы можете выбрать любой предлог: что я больна, что у меня другие неотложные дела, что я деревенская дурочка, – придумайте все, что вам угодно. Я не буду ничего опровергать.

– Так вот как, – сказал он, – вы выражаете благодарность моему брату, мадам?

Ева смотрела на него, плотно сжав губы.

– Скоро, – продолжал он, – по крайней мере в ближайшие два года, Эйдан станет генералом. Он достигнет вершины своей военной карьеры и, без сомнения, заслужит почет и славу. Он получит в награду от короля титулы и земли. И все это зависит от того, будет ли он и впредь вести себя мудро и с достоинством, как это было до сих пор. И вы хотите воспрепятствовать его неуклонному продвижению наверх, леди Эйдан? Вы хотите лишить его не только репутации, но и того, что он всегда ценил выше жизни? Я имею в виду его честь.

Полковник ничего такого ей не говорил. Может быть, потому, что это не правда? Или потому, что благородство не позволяло ему отягощать ее сознанием того, что она разрушила его надежды? Как Ева могла узнать правду? Догадаться о его истинных желаниях?

– Смешно даже думать об этом, – сказала она. – Если я поступлю так, как вы хотите, я окажусь в ужасном положении, и полковнику Бедвину тоже будет за меня стыдно.

– Еще есть время подготовить вас, леди Эйдан. Будем надеяться, что вы способная ученица. Маркиза Рочестер – моя тетка. Она возьмет на себя ваше представление королеве. Она поможет вам выбрать подходящий гардероб для выездов в свет, включая и придворное платье. И она объяснит вам правила поведения в обществе, которым вас не обучали. Ваше представление и бал в Бедвин-Хаусе дадут возможность ввести вас в общество еще до обеда в Карлтон-Хаусе и других торжественных приемов в честь победы, на которые вас пригласят вместе с Эйданом. Остается один вопрос, вернее, два. Чувствуете ли вы благодарность, даже если ваш муж не требует этого от вас? И хватит ли у вас смелости?

Наступило долгое молчание, прерывать которое герцог, видимо, не собирался.

– Если бы только знать, чего хочет ваш брат, – сказала Ева.

Снова наступило молчание.

– Хорошо, – наконец тихо сказала она. Снова облизнув губы, Ева заговорила более твердым тоном:

– Я обязана полковнику Бедвину домом, состоянием и благополучием многих людей, которые от меня зависят. Более всего я благодарна ему за своих детей, которые мне дороже жизни. Если несколько недель моего пребывания в Лондоне спасут его от осуждения светом, я уделю ему это время. Но я сделаю это ради него, а не для вас. Я не позволю запугивать себя ежеминутно и ежедневно и выговаривать мне за ошибки. Я сделаю все, что смогу, ради полковника Бедвина.

– Это все, что от вас требуется, мадам, – ответил герцог. – Полагаю, гостиница, мимо которой я проезжал, это лучшее, на что я могу здесь рассчитывать?

– Да.

– Я так и думал. – Герцог допил чай, поставил чашку на стол и поднялся. – Будьте готовы к отъезду, утром я заеду за вами, леди Эйдан.

Это был приказ, ясный и понятный. Ева в душе пожалела, что «Три пера» славятся не блохами и крысами, а только плохой кухней.

* * *

После верховой прогулки по Гайд-парку с Фреей и Аллином Эйдан вернулся домой в более приподнятом настроении. Днем он встретил несколько старых знакомых, в том числе и бывших сослуживцев. Они поговорили о многом. Никто не упомянул о его браке. Видимо, Вулф ошибался. Не всем об этом было известно, и не будет ни неприятностей, ни тем более скандала. Эйдан был рад, что до сих пор не признавался родным в своем браке.

Он чувствовал прилив энергии. В его семье все, включая девушек, были отчаянными наездниками. Они втроем несколько раз не останавливаясь, галопом промчались по Роттен-роу, а не плелись, по выражению Фреи, мелким шагом, как большинство верховых, больше старавшихся показать себя и произвести впечатление на глазеющую публику, чем выездкой лошадей и ловкостью.

В холле Бедвин-Хауса они увидели Флеминга, дворецкого Бьюкасла, прибывшего накануне из Линдсей-Хрлла вместе с другими слугами и горой багажа.

– Герцог еще не вернулся? – спросила дворецкого Фрея, сняв шляпу и тряхнув непокорными волосами. Накануне, приехав в Лондон, все были удивлены, узнав, что Вулф еще не появлялся. Фрея вслух, нисколько не смущаясь, высказала предположение, что он по приезде направился прямо к своей любовнице.

– Его светлость здесь, миледи, – со свойственным ему чопорным поклоном ответил Флеминг. – Он попросил полковника Бедвина, как только тот вернется, немедленно пройти к нему в библиотеку, а вас и лорда Аллина присоединиться к нему в гостиной, где будет через полчаса сервирован стол.

– «Попросил», – усмехнулся Аллин, – «немедленно». Тебе за что-то попадет, Эйдан. Хорошо, что у нас с Фреей будет время вымыть руки перед тем, как предстать перед его августейшей особой.

Дворецкий повел Эйдана в библиотеку и, тихо постучав, распахнул дверь и отступил в сторону, пропуская полковника.

Ева, в сером, с волосами, собранными в тугой пучок, сидела у камина. Она была бледна, ее кожа приобрела почти болезненный землистый оттенок. Когда она встала, у полковника создалось впечатление, что она похудела. Сжав губы, она взглянула на него. Эйдан молча смотрел на нее. И только заметив краем глаза какое-то движение в комнате, он понял, что они не одни. С дивана поднялся Бьюкасл. Эйдан перевел взгляд на брата.

– Что это значит? – резко спросил он.

– Это? – ответил вопросом Вулф с некоторым высокомерием. – Разве леди Эйдан – неодушевленный предает, Эйдан? Я привез к тебе твою жену.

– Так вот где ты побывал! – Холодная ярость закипела в груди полковника. – В Рингвуде? Вопреки всем моим распоряжениям!

Брови герцога поползли вверх.

– Боже мой, – сказал он, – с каких это пор я получаю приказания от младшего брата? Ты, кажется, принимаешь меня за одного из своих солдат, Эйдан!

– Я вправе распоряжаться собственной женой! – Эй-дан, пылая гневом, шагнул к брату. – Я говорил тебе, что она должна оставаться в Рингвуде? Говорил, что она мне здесь не нужна? Говорил, что ничто не заставит меня изменить это решение?

– Может быть, тебе напомнить, – спокойно заметил Бьюкасл, – что ни леди Эйдан, ни я не страдаем глухотой. По крайней мере я полагаю, что у этой леди отличный слух. Будь добр, побереги свой голос для сражений. Я объяснял тебе необходимость присутствия в Лондоне твоей жены в ближайшие недели. Не собираюсь повторять свои объяснения. Делами моей семьи распоряжаюсь я.

– Тебе придется препроводить ее обратно домой! – ледяным тоном сказал Эйдан. – Немедленно! А еще лучше я сделаю это сам. – Он повернулся на каблуках и направился к двери. Он уже давно не впадал в такую ярость, пожалуй, со времени своего последнего отпуска, когда он столкнулся с упрямством и деспотизмом Бьюкасла.

Какой-то шорох заставил его обернуться, и он увидел, что его жена опустилась в кресло и сидит, выпрямившись и опустив глаза, с побелевшим как мел безучастным лицом. Черт побери, она слышала все, что он наговорил в ее присутствии! Эйдан был просто в бешенстве… Он застыл на месте, глядя на Еву.

– Вы приехали совсем недавно, мадам? – неизвестно зачем спросил он. – Вы провели в дороге весь день?

Она медленно подняла глаза, и их взгляды встретились. Он не понял выражения ее глаз.

– Пожалуйста, – холодно и четко произнесла Ела, – не узнает ли один из вас название и местонахождение гостиницы, от которой отправляются дилижансы в Оксфордшир? Мне нужен наемный экипаж, чтобы добраться туда. И будьте добры, пусть один из вас пошлет за ним немедленно!

– Мадам, – сказал Эйдан, – прошу прощения. Я не…

– Немедленно! – Она встала.

Эйдан со злостью взглянул на брата, но Бьюкасл отвернулся с равнодушным видом, как будто вовсе не он сам затеял все это.

– Может быть, – сказал Эйдан, – нам следует…

– Немедленно!

– …остыть немного, – упорствовал Эйдан, – и все обсудить.

– Если я еще больше остыну, – сказала она, – то превращусь в айсберг. Я ухожу. Только поднимусь за моими вещами. Надеюсь, когда я спущусь, кэб будет ждать меня у дверей. Если же нет, я сама пешком отправлюсь на поиски экипажа.

Ева широким полукругом обошла Эйдана и вышла, закрыв за собой дверь. Бьюкасл повернулся и посмотрел ей вслед.

– Моя карета в твоем распоряжении, – сказал он.

– Черт бы побрал тебя, Вулф! – с яростью произнес Эйдан. – Как бы я хотел вышибить тебе зубы и затолкать их в твою глотку! Она хочет этот чертов кэб. Его она и получит.

Он развернулся и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты.

Автор страницы, прочла книгу: Сабина Рамисовна @ramis_ovna

БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ Карта сайта