10.04.2021 Обновлено 29.07.2024

Отзыв - Книга "Голые деньги" (2017)

Честный отзыв с цитатами о книге Голые деньги / Naked money (2017). Читать онлайн.

США

1. У меня есть 10 000 долларов. У вас нет ничего. 2. Я кладу их на банковский счет, и банк выдает вам кредит в размере 9000 долларов. 3. Пока мои деньги хранятся в банке, я по-прежнему владею 10 000 долларов (и могу выписывать чеки на эту сумму), а у вас теперь появились 9000 долларов. 4. Предложение денег, или денежной массы, которая может быть потрачена прямо сейчас на любые товары и услуги, выросло с 10 000 до 19 000 долларов.

Ничего себе! Вот она, великая сила кредита. Разумеется, то, что вы тратите деньги, которые технически по-прежнему принадлежат мне, служит источником как экономической мощи, так и экономической нестабильности. Хорошая новость заключается в том, что кредитование позволяет студентам учиться в колледжах, семьям — покупать дома, а предпринимателям — открывать новые предприятия. Благодаря банковскому сектору мы можем продуктивно использовать капитал, принадлежащий другим людям.

Но есть и плохая новость: когда с кредитованием что-то не так (как было, например, в 2008 году), это может иметь разрушительные последствия для всей экономики. Проблемы начинаются тогда, когда у меня вдруг возникает потребность забрать свои деньги из банка, а вы не можете мне их отдать, потому что уже потратили на покупку дома, автомобиля или ресторана.

Деньги — это инструмент, используемый людьми для проведения сделок, как мешки соли во времена Древнего Рима, упаковки консервированной скумбрии в современной американской тюрьме, биткоины для приобретения запрещенных наркотиков или оружия в интернете. И конечно же, доллары, евро, иены и прочие национальные валюты для покупки практически всего остального.

И вот тут мы сталкиваемся со странностью почти северокорейского масштаба: ФРС достигла этой цели за счет создания новых денег. Иными словами, взяла их практически из ниоткуда. В здании Федерального резервного банка Нью-Йорка есть комната без окон, в которой трейдеры в буквальном смысле слова создали новые электронные деньги и использовали их для покупки финансовых активов на миллиарды долларов. В результате этих усилий в период с января 2008 года по январь 2014-го ФРС влила в американскую экономику примерно три триллиона долларов новых денег.

Вы не можете отнести купюры в выпустивший их государственный институт и потребовать взамен что-нибудь материальное, скажем золото, рис или растительное масло (хотя в США вас по крайней мере не отправят за подобные действия в трудовой лагерь). Северная Корея может уничтожить деньги, а США — создать новые по одной и той же причине: в обеих странах деньги просто бумага, а сегодня это все чаще биты и байты на экране компьютера.

американские заключенные начали совершать сделки с использованием упаковок скумбрии. Да-да, рыбы в масле.

В США заключенным не разрешается иметь наличные. Вместо этого у них, как правило, есть счета в тюремной лавке, где можно приобрести товары первой необходимости. При отсутствии денег в их качестве могут выступать продукты, которые продаются в лавке: марки, шоколадные батончики и прочие мелочи.

например, сигареты в лагерях для военнопленных во время Второй мировой войны. В американских тюрьмах после введения в 2004 году федерального запрета на курение золотым стандартом для торговли стали упаковки консервированной скумбрии. (Консервы поставляются в тюрьмы в пластике, а не в жестянках, чтобы заключенные не использовали заточенные банки в качестве холодного оружия.) Их легко переносить, и они долго хранятся. Любопытно, что вне тюремных стен консервированная скумбрия особым спросом не пользуется, даже при наличии скидки в сетях розничной торговли. Но за решеткой эта рыба превосходит в цене тунца, крабов, курицу и устриц — отчасти потому, что в тюремной лавке упаковка скумбрии продается примерно за доллар, так что при ее использовании в роли валюты довольно легко соотнести сделку со сделкой в долларах. В отличие от доллара или вона скумбрия имеет некоторую внутреннюю стоимость: вы всегда можете ее съесть.

По сути, если бы северокорейская или американская экономика работали на скумбрии, ни Верховному лидеру, ни ФРС не удалось бы сделать то, что они сделали. Верховный лидер не выступил бы по телевидению с заявлением, что отныне скумбрия ничего не стоит. Скумбрия и после этого осталась бы скумбрией. Вас, возможно, арестовали бы, если бы вы попытались обменять несколько упаковок рыбы на зимнее пальто, но вы всегда могли держать консервы в подвале и питаться ими в голодные времена (а в Северной Корее они наступают регулярно).

Нечто подобное произошло и в американских тюрьмах в 2004 году. До этого главной тюремной валютой считались сигареты, а не рыбные консервы. Но после запрета курения в исправительных учреждениях заключенные, имевшие большие запасы сигарет, вероятно, испытывали те же чувства, что и менялы с черного рынка в Северной Корее: им очень крупно не повезло.

И вот тут Бюро статистики труда начинает довольно сильно смахивать на ЦРУ. Полевые агенты отправляют собранные ими по всей стране данные в штаб-квартиру, где их анализируют, выявляя значимые закономерности. В частности, статистики BLS используют сведения о расходах по репрезентативной выборке семей и определяют типичную продуктовую корзину типичного американского домохозяйства. В настоящее время она состоит более чем из двухсот категорий товаров и услуг, объединенных в восемь широких групп: продукты питания и безалкогольные напитки, жилье, одежда, отдых и прочее.

Возможно, вы смутно припоминаете из школьного курса истории кандидата в президенты США Уильяма Дженнингса Брайана, пропагандировавшего популистские идеи. В своей речи, произнесенной в 1896 году на Национальном съезде Демократической партии в Чикаго, он лихо заявил состоятельным людям Америки: «Вам не распять человечество на золотом кресте» [«Bryan’s ‘Cross of Gold’ Speech: Mesmerizing the Masses», History Matters, American Social History Project, https://historymatters.gmu.edu/d/5354/.]. Брайан ратовал за свободную чеканку серебряных монет в дополнение к золотому стандарту. Если отбросить металлургический аспект его идеи, Брайан выступал за увеличение денежной массы ради создания всплеска инфляции. Кому это было на руку? Фермерам с Запада, которых душили огромные долги. Кому такая идея пришлась не по душе? Банкирам с Востока, которые хотели, чтобы выданные кредиты возвращались в долларах, обеспеченных золотом, а не в обесценившихся деньгах, обеспеченных серебром. Во все времена существования кредиторов и должников — то есть очень издавна — первые старались защитить стоимость денег, а вторые — обесценить их.

Правительства, как правило, крупные заемщики. По этой причине инфляция им обычно выгодна, конечно, при условии, что их долги не индексируются с учетом роста цен. США заимствуют у остальных стран мира сотни миллиардов долларов. Один из основных иностранных кредиторов Америки — Китай: мы задолжали китайцам триллион долларов плюс-минус пара миллиардов. Весьма деликатный момент — это те же доллары, которые ФРС может генерировать с помощью пары щелчков компьютерной мыши. Как мы обсудим в главе 12, опасность для наших китайских кредиторов заключается не в том, что США объявят дефолт по столь огромному долгу. Так мы никогда не поступим. Вместо этого Конгресс США, чтобы погасить долги, может приказать ФРС печатать новые доллары, тем самым обесценивая уже существующие, создавая значительную инфляцию и выполняя все обязательства перед китайскими кредиторами — хотя на самом деле выплачивая им гораздо меньше, чем занимали. Чем не дефолт, хоть это так и не называется?

Как видите, реальная стоимость минимальной заработной платы в 1968 году (10,97 доллара при пересчете в доллары 2015 года) была фактически выше, чем сегодня (7,25 доллара).

В начале 2015 года, через целых семь лет после финансового кризиса 2008 года, Economist провозгласил: «Мир существенно недооценивает опасность дефляции»

Джон Тейлор, один из признанных авторитетов в области кредитно-денежной политики и известный консерватор, обвинил ФРС (и правительство США) в том, что в 2000-е годы они практически все делали неправильно. Недаром подзаголовок его книги, вышедшей в 2009 году, гласит: «Как действия и вмешательство правительства породили, продлили и усугубили финансовый кризис».

А либертарианцы вроде Рона Пола вообще хотели бы ликвидировать ФРС и вернуться к золотому стандарту. (Его книга так и называется: «Покончить с ФРС» [Издана на русском языке: Пол Р. Покончить с ФРС. СПб: Питер, 2014. Прим. ред.].)

весьма состоятельный банкир Джей Пи Морган (мы уже упоминали о нем, как о человеке, который вместе с рядом других независимых компаний остановил панику 1907 года) устроил строительство и потопление «Титаника» (1912 год), чтобы уничтожить главных критиков создания Федеральной системы (1913 год) [Джей Пи Морган, ярый сторонник Федеральной резервной системы, действительно помогал создавать и финансировать холдинг, принадлежавший White Star Line, судостроительной компании, которая построила «Титаник». И он правда забронировал место в первом рейсе гиганта, но в последнюю минуту отказался от путешествия. А вот Джон Джейкоб Астор IV, самый богатый на то время в мире человек и ярый противник идеи создания американского центрального банка, отправился на «Титанике» в плавание. Коварный план Моргана был якобы вдохновлен вышедшим в 1898 году романом «Гибель титана», в котором «непотопляемый» корабль тонет в Северной Атлантике, потому что идет слишком быстро и наталкивается на айсберг. В книге большинство пассажиров погибают из-за отсутствия спасательных шлюпок.

А автор [Джим Маррс — американский журналист, писатель-конспиролог. Упомянутая книга — его самое известное произведение, положенное в основу фильма Оливера Стоуна «Джон Ф. Кеннеди. Выстрелы в Далласе» (1991). Прим. ред.] вышедшей в 1989 году книги Crossfire («Перекрестный огонь») возложил на силы, лояльные ФРС, вину за убийство Джона Кеннеди. (Кеннеди издал указ под номером 11110, который якобы положил начало попыткам обуздать неконтролируемую власть ФРС, поэтому сторонникам ФРС нужно было остановить президента.)

В журнале Research Magazine в 2010 году была опубликована статья о ФРС и ее врагах, в которой задокументированы многие «беспочвенные и даже странные обвинения». Одни из них забавные, другие довольно страшные, но все на редкость творческие. Но, как метко отмечает автор статьи, «то, что эти идеи нелепы, еще не значит, что они нелогичны и непоследовательны»

Говорят, например, что в укрытии Усамы бен Ладена в числе прочих материалов для чтения была книга «Секреты Федеральной резервной системы», написанная человеком, отрицающим Холокост. Ее автор утверждает, что ФРС представляет собой преступный синдикат, контролируемый элитой финансового мира исключительно в собственных интересах

риторика Алана Гринспена в годы его пребывания на посту главы ФРС была настолько непонятной для обычных людей, что сотрудники радиопрограммы Motley Fool придумали игровую викторину под названием «Что сказал глава ФРС?». Ведущие проигрывали аудиозапись показаний Гринспена в Конгрессе США и предлагали слушателям позвонить на радио и попытаться кратко объяснить сказанное. Я был на викторине судьей. Любой, кто мог более-менее точно «перевести» выдержки из высказываний Гринспена на доступный для понимания язык, получал в награду шляпу. Признаться, шляп мы тогда раздали немного.

Например, резервное требование в размере 50 % означает, что банкам разрешено выдать в качестве кредитов половину своих средств. Резервное требование в размере 10 % позволяет банкам ссужать значительно больше — 9 из каждых 10 долларов на депозитах. Второй вариант способствует более агрессивному кредитованию и делает систему гораздо уязвимее к шокам. Как уже обсуждалось в предыдущей главе, долевая (ограниченная) банковская система создает новые деньги. При резервном требовании в 50 % каждый новый доллар, влитый в банковскую систему, увеличивает денежную массу на два доллара, а при требовании в 10 % в потенциале повышает предложение денег на целых 10 долларов [Данное соотношение формально известно как денежный мультипликатор, который связывает количество депозитов с более широким предложением денег. Денежный мультипликатор = 1 ÷ норма резерва. Для крупных коммерческих банков США норма обязательных резервов составляет 10 %. Таким образом, каждый новый доллар на депозите в потенциале может увеличить денежную массу на 1 ÷ 0,1 доллара, или на 10 долларов, при условии, что банк кредитует все имеющиеся у него в наличии средства. Справедливо, конечно же, и обратное. Если депозиты массово уходят из системы, скажем когда паникующие вкладчики предпочитают держать наличные под матрацем, предложение денег может резко сократиться. Это, кстати, стало одним из главных факторов, повлиявших на продолжительность и глубину Великой депрессии.].

Исторически так сложилось, что заимствование у центрального банка не только влечет за собой небольшой денежный штраф, но и ставит клеймо на репутации банка. Заимствовать у ФРС — это все равно что одалживать деньги у родителей после того, как вам перевалило за тридцать.

Перед каждым заседанием FOMC руководители ФРС подготавливают доклад под названием «Текущие экономические и финансовые условия», или «Зеленую книгу» ФРС, незатейливо прозванную так из-за зеленой обложки.

Затем на основе данного анализа составляется отчет под названием «Альтернативы кредитно-денежной политики», или «Синяя книга», где излагаются альтернативные варианты кредитно-денежной политики, которые FOMC может рассмотреть на предстоящем совещании.

Чтобы разобраться в природе этой проблемы, которую экономисты называют риском недобросовестности (или моральным риском), давайте сделаем небольшое отступление. В частности, обсудим действия моего свояка, который обожал покупать депозитные свидетельства (ДС). По такому свидетельству выплачивается фиксированная процентная ставка, как по чековому или сберегательному счету, но деньги вкладчика блокируются на определенный период времени, скажем на полгода или год. Федеральное правительство страхует ДС на сумму до 250 тысяч долларов на каждого вкладчика, так же, как текущие депозиты.

Так вот, мой свояк обычно выискивал в газете информацию, в каком банке страны предлагают по ДС максимальные проценты, и в результате находил какой-то малоизвестный банк, который платил на четверть или полпроцента больше конкурентов. Туда-то он и вкладывал свои денежки. А если потом в газете писали, что президент этого сомнительного банка арестован за торговлю наркотиками или все шесть филиалов банка сгорели в результате несчастного случая, который «до сих пор расследуется», — что ж с того? В лучшем случае президента банка признают невиновным, и мой свояк продолжит зарабатывать более высокие проценты, чем в каком-то другом финансовом институте, в худшем — банк прогорит (в буквальном или фигуральном смысле) и вклады вкладчикам вернет государство. Иными словами, как ни поверни, моему свояку вершки, а государству корешки

Надо сказать, в конечном счете государство приструнило моего свояка. (Чтобы полностью прояснить ситуацию, отмечу, что он не делал ничего особо предосудительного, а просто рационально реагировал на скверно разработанные правительством стимулы в области страхования депозитных сертификатов. Кстати, будь я не таким ленивым, я и сам поступил бы так же.) Как бы там ни было, в 2009 году государство откорректировало стимулы. И в настоящее время банкам законодательно запрещено предлагать чрезмерно высокие ставки по ДС (по сравнению со средней ставкой по стране), потому что, как выяснили регулирующие органы — ну надо же! — самые привлекательные проценты чаще всего предлагают вкладчикам банки с наименее жизнеспособными балансами

в 1929 году был принят Закон Гласса — Стиголла, ограничивающий разрешенные коммерческим банкам виды деятельности, поскольку считалось, что спекуляции банков на фондовом рынке привели к краху рынка и последующей Великой депрессии

А после финансового кризиса 2008 года появился Закон Додда — Франка о реформировании Уолл-стрит и защите потребителей (более 3000 страниц), включающий Правило Волкера (разработанное на основе рекомендаций бывшего главы ФРС Пола Волкера), запрещающее банкам использовать собственный капитал для спекулятивных инвестиций.

Например, Базельские соглашения — Базель I, Базель II и Базель III — представляют собой набор международных стандартов, регламентирующих размер капитала, который должен храниться в банке для защиты от невозвратных кредитов. (Эти соглашения названы в честь швейцарского города Базеля, где находится Базельский комитет по банковскому надзору.) Согласно Базелю III, банки, играющие важную роль в глобальной финансовой системе, должны иметь собственный капитал в размере 7 % от суммы активов (по состоянию на 2010 год). Этот капитал — собственные деньги банка, которые могут при необходимости использоваться для компенсации потерь. Базельские рекомендации не имеют силы закона, но, как правило, служат основой для норм, законодательно устанавливаемых национальными правительствами.

“Ржавого пояса” [Поясами называют регионы США со схожими характеристиками. «Ржавый пояс» расположен на Северо-Востоке и Среднем Западе страны, где сосредоточено множество промышленных предприятий. Название появилось из-за упадка промышленности в 1970-х годах. Прим. ред.],

Если реальная прибыль по государственным облигациям составляет в Канаде 3 %, а в США 3,5 %, то канадские инвесторы в надежде на более высокую доходность хлынут в Америку. Для этого они будут продавать луни и скупать доллары США, в результате чего американский доллар непременно подорожает по отношению к канадскому.

В итоге в 1971 году она сломалась, когда из-за налогово-бюджетных диспропорций США стало все труднее погашать доллары, предъявляемые иностранными государствами для обмена на золото.

А 15 августа 1971 года, встретившись в уик-энд со своими советниками в Кэмп-Дэвиде, Ричард Никсон аннулировал право иностранных государств обменивать доллары на золото, захлопнув так называемое золотое окно. Бреттон-Вудское соглашение было расторгнуто, что окончательно разорвало связь между долларом и золотом. С этого момента государство, создающее значительный резерв американских долларов, просто владеет большой долларовой массой. Как писал Economist по случаю сороковой годовщины этого рокового уик-энда, «так началась эпоха бумажных денег и плавающих обменных курсов».

Помните, что случилось, когда в Новом Свете нашли золото и серебро? Цены в Европе тут же поползли вверх. То же самое произошло в XIX и начале XX века после обнаружения крупных месторождений золота в Калифорнии, Австралии и Южной Африке.

Как узнали США в результате арабских нефтяных эмбарго 1970-х, другие страны могут и будут стратегически манипулировать поставками сырья способами, наносящими вред американской экономике. Между тем обнаружение новых крупных месторождений золота (скажем, под тающими льдами Арктики) может оказать инфляционный эффект.

Если уж на то пошло, правительства, использующие золотой стандарт, всегда могут просто отказаться от него или изменить цену на золото. США, например, сделали и то и другое. Вскоре после того как Франклин Рузвельт в 1933 году стал президентом, Конгресс предоставил ему право изменять содержание золота в долларе. Скажем, сегодня доллар привязывался к одному количеству золота, а на следующий день — к другому, чуть меньшему. Тогдашний глава бюджетного управления усмотрел в этом «конец западной цивилизации». Министр финансов Генри Моргентау описывал в своем дневнике, как он каждое утро встречался с Рузвельтом в президентской спальне, чтобы обсудить экономическую политику, частью которой неизменно было ежедневное установление цены на золото. Чем выше цена золота, тем меньше стоит каждый доллар. Однажды Рузвельт установил цену в 21 цент за определенное количество золота просто потому, что считал 21 своим счастливым числом.

Конечно, частные лица в любом случае больше не могли обменивать доллары на золото: Конгресс аннулировал это право американских граждан в 1933 году. С тех пор предъявлять доллары для оплаты золотом могли только иностранные правительства. Но в 1971 году Ричард Никсон неожиданно положил конец и этой практике.

Пусть рынок диктует людям и компаниям, что выбрать в качестве средства обращения. Возможно, когда-нибудь это будет биткоин. (Любопытно, что внутренняя стоимость биткоина даже меньше, чем доллара США, — ведь на него не расходуется даже бумага!) Деньги и вправду неплохо работали без вмешательства государства на протяжении всей истории — например, рыбные консервы в федеральных тюрьмах Америки. В настоящее время правительством США запрещено любое конкурирующее законное платежное средство, кроме доллара, что кажется вообще-то довольно странным и излишним указанием. Если какие-то чудаки хотят рассчитываться золотом, зачем им мешать? Такой запрет, кстати, стал мощным аргументом в риторике «золотых жуков», которые утверждают, что если бы золоту дали справедливый шанс, оно оказалось бы неизмеримо лучшим платежным средством, чем бумажные деньги вроде доллара, иены или евро. Питер Шифф, президент брокерской фирмы Euro Pacific Capital, в обзорной статье в Wall Street Journal, пропагандировавшей эту идею, пишет: «Золото — это деньги, потому что их таковыми делают люди. Бумажные же деньги деньгами делают правительства»

По сведениям ФРС, сегодня на каждого американца приходится 23 стодолларовые купюры в обращении.

У меня лично на данный момент всего две такие бумажки, их мне прислала теща на день рождения. Но обычно у меня нет ни одной. И большинство людей, которых я знаю, тоже не носят с собой пачки сотенных. Так где же все эти крупные купюры? По словам Эдгара Фейге, экономиста из Университета штата Висконсин, который занимается исследованиями в этой области, никто не может с полной уверенностью ответить на данный вопрос, отчасти потому, что многие из этих банкнот, по всей вероятности, используются в незаконных сделках или теневой экономике. Фейге объяснил мне в электронном письме: «Нам известно лишь то, что некоторая часть американской наличности остается за рубежом и что запасы наличных на душу населения, предназначенных для бытовых целей, значительно превышают суммы, имеющиеся в распоряжении американских компаний и домохозяйств, по их собственному признанию»

Неужели голландцы действительно купили Манхэттен у индейцев за бусы из бисера стоимостью 24 доллара, как нам рассказывали в начальной школе? И если да, было ли это на самом деле такой уж невероятно провальной сделкой для местных индейцев племени ленапе? Начнем с того, что Манхэттен тогда был всего лишь необитаемым участком суши. Голландцы не получили за свои бусы Пятую авеню, Центральный парк и здание с именем Дональда Трампа на фасаде. В те времена было много неосвоенных земель. И все равно история с бисером кажется очень маловероятной. В письме агента торговой компании Dutch East India, адресованном голландскому правительству, упоминается о покупке «острова Манхэттена у дикарей за 60 гульденов». Именно эту сумму позже пересчитали по обменному курсу XIX века, получив 24 доллара, однако историки отмечают, что определить реальную стоимость гульденов на тот момент как для голландских поселенцев, так и для местных индейцев чрезвычайно трудно. Предположительно гульдены должны были цениться индейцами только с той точки зрения, что их можно было использовать для сделок с голландцами.

И все же голландцы заметили одну довольно любопытную тенденцию: когда индейцы приходили за оплатой в вампумах, они приводили в качестве меры самого высокого человека, когда же им нужно было платить, они приводили чуть ли не гнома

Предложение бус было относительно низким и стабильным из-за трудоемкости их изготовления: собрать раковины, разбить на части, отшлифовать каждую бусину до одинакового размера, проделать в середине отверстие и нанизать на нить. Голландцы ускорили этот процесс, снабдив индейцев стальными инструментами, что, по сути, эквивалентно предоставлению правительству Зимбабве дополнительных печатных станков.

Джордж Вашингтон, возможно, прославился своими деревянными зубами, но его бумажные деньги сыграли в американской истории неизмеримо более важную роль.

десятидолларовая золотая монета содержала 17,5 грамма золота, а серебряный доллар — 27 граммов серебра. (19 век)

Любой гражданин может отнести золото или серебро на монетный двор и получить доллары.

предвыборную кампанию на одном-единственном лозунге: свободная чеканка серебра в соотношении 16 к 1. Как отмечалось ранее, свободная чеканка означала, что Монетный двор США будет принимать серебро в слитках и выдавать взамен серебряные монеты

Если бы один человек принес на монетный двор 32 унции серебра, а другой — 1 унцию золота, то первый получил бы в два раза больше долларовых монет. (Понятно, что если парень с унцией золота не совсем дурак, он бы сначала обменял свое золото на серебро, а затем понес бы его на монетный двор, где получил бы в два раза больше долларов, чем за золото.)

[Эйхенгрин Б. Непомерная привилегия. Взлет и падение доллара. Изд-во Института Гайдара, 2013. Прим. ред.], «на печать стодолларовой купюры Бюро по выпуску денежных знаков и ценных бумаг США тратит всего несколько центов, а другим странам, чтобы получить такую банкноту, приходится выкладывать реальные товары на 100 долларов»

Назначив доллар на роль мировой резервной валюты, Бреттон-Вудское соглашение официально закрепило экономическое господство Америки в послевоенном мире.

«Иностранцы собираются нас одурачить. Наша задача — одурачить их первыми» [Brands, Greenback Planet, 77.]. В августе 1971 года Никсон преуспел в выполнении этого плана. В пятницу, 13-го, Никсон отправился в загородную резиденцию в Кэмп-Дэвиде с группой лучших экономических советников. В те исторические выходные было принято решение закрыть «золотое окно», из чего следовало, что другие страны больше не смогут обменять доллары на золото.

Так почему же крах 1929 года перерос в Великую депрессию, особенно учитывая тот факт, что подавляющее большинство американцев (около 90 %) в те времена не являлись держателями каких-либо акций?

Любопытный факт: когда американские «морские котики» уничтожили логово Усамы бен Ладена, они нашли в нем статью Ирвина

Финансовый кризис 2008 года В один из наихудших моментов финансового кризиса мой друг по колледжу, который, кстати, впоследствии стал весьма успешным главой компании, отправился в банк, снял 10 тысяч долларов и спрятал их в свои ковбойские сапоги. Когда я позже услышал от него эту историю, меня поразили две вещи: наличие у него ковбойских сапог и уровень обуявшей тогда народ паники. А другой мой друг, оказавшись в самом эпицентре кризиса, на торговой площадке одного из крупнейших финансовых институтов Америки, решил наконец купить пистолет (раньше его отговаривала жена). Очевидно, система пошла вразнос. И чем ближе к кризису находились люди, тем в большем шоке они пребывали в те самые темные дни.

золотом из хранилищ под Федеральным резервным банком Нью-Йорка. К счастью, там можно жить. Хранилища на ночь запираются, но существует причудливая традиция — каждый вечер оставлять там сэндвичи на случай, если кого-то случайно заперли на ночь

Раздел 13 (3) Закона о Федеральном резерве наделяет ФРС полномочиями выдавать ссуды практически любому хозяйствующему субъекту, готовому предоставить обеспечение в «необычных и неотложных обстоятельствах». Например, если бы ваша бабушка в 2009 году явилась в ФРС с набором коллекционных пластинок Элвиса Пресли — когда были явно необычные обстоятельства, — ФРС могла кредитовать ее под это обеспечение некоторой суммой наличных.

В этом весьма позитивном описании реакции ФРС на кризис есть один неудобный момент. Спасая капитализм в том виде, в каком мы его знаем, ФРС (как и Конгресс) была вынуждена спасать компании и отдельных людей, чья вопиющая безответственность в значительной мере способствовала кризису. Эти ребята не просто курили в постели, они курили в непосредственной близости от открытых канистр с бензином. А мы спасли и их. Пожарное подразделение ФРС вытащило их из пламени вместе с остальными, гораздо менее виноватыми жертвами.

Например, правительство может снизить налоги, а ФРС попутно выкупает эквивалентную сумму государственного долга, финансируя снижение налогов «новыми деньгами». Бернанке сказал аудитории: «Сокращение налогов, финансируемое деньгами, по сути, равносильно знаменитому “сбрасыванию денег с вертолета”, которое в свое время предлагал Мильтон Фридман» [Ben S. Bernanke, «Deflation: Making Sure ‘It’ Doesn’t Happen Here», Remarks Before the National Economists Club, Washington, DC, November 21, 2002.]. Именно после этих слов к Бернанке приклеилось прозвище Бен-вертолет.

подождите! Если наличие собственной кредитно-денежной политики столь важно, то почему это не проблема для Америки, где множество разных штатов обслуживаются одной ФРС? Что, если штат Мэн находится в рецессии, а в Оклахоме, напротив, экономический подъем благодаря эффективному фрекингу? [Для тех, кому в голову лезут разные неприличные мысли, скажу, что фрекинг — это процесс горизонтального бурения, используемый для добычи природного газа.] Или если рабочая сила в Южной Каролине стабильно демонстрирует более высокую продуктивность, чем в Мичигане? Чем это отличается от Германии и Греции? По мнению Роберта Манделла, оптимальность валютной зоны зависит от степени экономической интеграции региона (например, когда работники могут легко перемещаться с места на место) и качества работающих там вспомогательных институтов (скажем, когда есть правительство, способное вовремя перебросить средства из процветающих регионов в проблемные).

(например, когда работники могут легко перемещаться с места на место) и качества работающих там вспомогательных институтов.

Когда в Мичигане начинаются экономические проблемы, федеральное правительство автоматически перенаправляет туда часть доходов из регионов страны, у которых дела идут лучше. Налог на прибыль пропорционален доходу, поэтому регионы, которые развиваются быстрее, будут платить больше, а регионы, переживающие трудные времена, меньше — вот вам и автоматическое снижение налогов.

В США нет никаких юридических или значимых культурных барьеров, мешающих жителям Мичигана уехать на работу в те штаты, где экономическая ситуация в данный момент лучше. И наконец, учитывая огромную роль банков и других финансовых институтов в экономических подъемах и спадах, в том, чтобы регионы, использующие единую валюту, также подчинялись единому финансовому регулятору, безусловно, есть логика.

Economist в разгар кризиса писал: «Подобно Франкенштейну, они [страны — основатели еврозоны] бросили природе вызов и создали монстра.

Но архитекторы евро, увлеченные романтикой и преимуществами своего проекта, решили проигнорировать банальные трудности, с которыми предсказуемо предстояло столкнуться единой валюте, то есть изначально существовавшие сигналы-предупреждения о том, что в Европе нет институтов, без которых единая валюта не может эффективно работать»

Конечно, время покажет, был ли евро решительным шагом вперед в кредитно-денежной политике или неудачным экспериментом. До сих пор он проявляет качества и того и другого. Использование единой валюты разными странами — задача, безусловно, непростая. Но вот что странно: не использовать единую валюту тоже трудно. Например, сегодня это является одним из главных источников трений между США и Китаем.

Американская и китайская экономики — две крупнейшие в мире и, соответственно, наиболее быстрорастущие — неразрывно переплелись между собой, оказавшись в своего рода взаимозависимости, которую ни одна из сторон не считает очень уж позитивной, но которую ни одна из них в данный момент не способна разорвать [Эти слова были написаны в 2009 году, накануне первого официального визита президента Обамы в Китай.]

Впрочем, как однажды заметил Джон Мейнард Кейнс, «если вы должны своему менеджеру в банке тысячу фунтов, вы в его милости. Если вы должны ему миллион фунтов, он в вашей милости». А если вы должны ему 1,3 триллиона долларов, так он практически ваш пленный, о чем и заявляли некоторые китайские чиновники

В этом случае китайский экспорт в США был бы приблизительно равен американскому экспорту в Китай. В сущности, именно так работает торговля: происходит равноценный обмен тем, что имеет примерно эквивалентную стоимость. В итоге выигрывают обе стороны, потому что предпочитают то, что получают, тому, что отдают. Просто как дети в школьной столовой: чипсы обмениваются на шоколадное печенье — и все расходятся, довольно улыбаясь [Да, я понимаю, что ребенок с аллергией на шоколад в итоге улыбаться не будет: от съеденного шоколадного печенья у него случится анафилактический шок, и он угодит в больницу. Но для простоты остановимся на этом.].

Но американо-китайские торговые отношения не сбалансированны; китайский экспорт в Америку не компенсируется экспортом через Тихий океан в обратном направлении.

Как отмечают многие комментаторы, Китай живет хуже, чем мог бы, а Америка лучше, чем должна. Николас Ларди, эксперт-китаист из Института мировой экономики Петерсона, сравнивает взаимоотношения этих стран с отношениями между наркоманом и наркоторговцем: «Американцы подсели на дешевые товары и дешевые деньги, а у Китая выработалась явная зависимость от доходов от продажи этих товаров»

В 2015 году Стэйбнау и сенатор Роб Портман, республиканец из Огайо, стали соавторами поправки к закону о Транс-Тихоокеанском партнерстве (торговое соглашение двенадцати наций [Китай не подписывал этого соглашения.]), которая была призвана обязать участников торговых переговоров включать при заключении соглашения правила, устраняющие возможность манипуляций с валютой. В результате закрытого голосования поправка провалилась (48 голосов против 51). Администрация Обамы выступила против нее, как и лидер республиканского большинства Митч Макконнелл, — на том основании, что правила, направленные против манипуляций с валютой, усложнят ведение переговоров и, соответственно, будут препятствовать заключению успешных торговых соглашений.

Дешевый юань (или любую другую недооцененную валюту) можно считать эквивалентом субсидии, предоставляемой экспортерам, — так, как в случае, если бы иностранное правительство забирало себе часть стоимости с каждого тостера, купленного американцем в Wal-Mart.

«колебания валютного курса не оказывают существенного влияния на количество рабочих мест или отработанных часов в Америке». Тем не менее авторы исследования убеждены, что в некоторых отраслях промышленности эти колебания влияют на уровень заработной платы. Причем в отраслях с низким уровнем рентабельности (текстильной и деревообрабатывающей) данный эффект заметнее, чем в отраслях с большими торгово-сбытовыми наценками (например, в производстве реактивных двигателей)

На международном уровне страны оплачивали долги, передавая друг другу золото, но даже тогда значительная часть его мировых запасов оставалась лежать в гигантском хранилище под Федеральным резервным банком Нью-Йорка. По сей день в хранилище лежит золото от имени многих стран. Точное число стран, хранящих там золото, засекречено, и, несмотря на все мои усилия, банк не дал мне даже намека, какие это страны и сколько их. Когда государства рассчитывались друг с другом, золото просто перекочевывало из одной комнаты хранилища в другую.

Взять хотя бы Silk Road, первый сайт, на котором можно было легко и безнаказанно покупать и продавать незаконные товары, в основном наркотики, используя биткоин и еще одну новую технологию, Tor, позволяющую участникам размещать сайт на хостинге, не раскрывая его местонахождения [«Bitcoin Buccaneers», Economist, January 17, 2015.]. Одно информационное агентство описало этот сайт, как «Amazon для торговли нелегальными наркотиками» [«Tales from the Crypt», Economist, February 4, 2015.]. ФБР закрыло Silk Road в 2013 году, но лишь после того, как через ресурс были совершены продажи более чем на 1,6 миллиона биткоинов. (Как я уже отмечал, это, по всей вероятности, вам ничего не скажет, так что поясню, что это эквивалентно почти 365 миллионам долларов по нынешнему курсу.)

Еще удивительнее то, что Чарльза Шрема, члена правления Bitcoin Foundation и директора известного сайта, на котором можно купить биткоины за доллары, арестовали в январе 2014 года по подозрению в причастности к деятельности Silk Road. В этих связанных с биткоинами негативных событиях просматривается некоторая ирония. Шрема арестовали в аэропорту Кеннеди. Он направлялся на североамериканскую конференцию, посвященную биткоину [Nathaniel Popper, «Bitcoin Figure Is Accused of Conspiring to Launder Money».]. А ФБР, закрыв Silk Road, конфисковало у компании 144 тысячи биткоинов, в результате чего правительство США стало на тот момент крупнейшим владельцем этой цифровой валюты.

Для большинства из нас главной проблемой новых форм электронных денег является то, что они не слишком хорошо справляются со своим главным предназначением — ролью денег. Как профессор (а я обычно не слишком свирепствую), я ставлю им такие отметки: Криптовалюты в качестве меры стоимости — 1. Криптовалюты в качестве средства накопления — 2. Криптовалюты в качестве средства обращения — 3 для большинства людей; 4+, если вы находитесь в стране, где правительство работает из рук вон плохо; 5+, если вы террорист, торговец оружием, наркотиками или киднеппер.

Можно небезосновательно утверждать, что наличные деньги со временем отомрут или как минимум ими будут пользоваться все меньше и меньше, так как мир все активнее будет переходить на кредитные карты, мобильные телефоны и любые другие технологии, упрощающие покупку рогалика. Мы уже были свидетелями перехода авиа- и других компаний исключительно на электронные формы оплаты. Впрочем, лично я думаю, что некоторый спрос на наличные деньги сохранится — из-за их анонимности и простоты использования при заключении мелких сделок. Что ж, время рассудит. (Вот что никак не умещается у меня голове, так это то, что у нас до сих пор ходят одноцентовые монеты, но это уже тема для другой книги.)

Люди с огромным восторгом и воодушевлением отзываются об очках Google и беспилотных автомобилях, но если серьезно говорить об инновациях, то одна из самых важных задач, которую нам нужно решить для обеспечения экономического роста и стабильности в XXI веке, состоит в улучшении деятельности центральных банков.

В настоящее время в Конгрессе активно обсуждается законопроект, предполагающий введение аудита ФРС. Точнее говоря, финансовые операции ФРС уже подвергаются аудиту Счетной палаты США и внешнего аудитора, которого нанимает Управление генерального инспектора.

Конечно, ваши промасленные тряпки могут валяться не у вас в гараже, а на улице, далеко от печки. И я никогда не курю в постели, а только на улице, когда иду на прогулку. До 2008 года мы свято верили, что целиком и полностью контролируем эти риски. А в результате финансового кризиса узнали, что если я, проходя мимо вашего двора, имею обыкновение швырять тлеющие окурки рядом с вашей подъездной дорожкой, где, собственно и сложена ваша промасленная ветошь (действительно не в гараже), это означает, что мы с вами, возможно, имеем системную проблему.

Сможет ли ФРС расчистить баланс, не спровоцировав очередной кризис? Как мы уже знаем, ФРС агрессивно реагировала на финансовый кризис 2008 года, активно скупая облигации и другие ценные бумаги. Цель состояла в том, чтобы вливать ликвидность в экономику и понижать процентные ставки. С этим все ясно. Здесь дело в другом: когда ФРС покупает активы на новые деньги, эти активы надо куда-то складывать — ну хоть в очень большой сейф в углу кабинета главы ФРС, — просто куда-нибудь. С бухгалтерской же точки зрения они идут на баланс ФРС. Кредитно-денежная политика всегда работает именно так. Когда ФРС снижает процентные ставки, она покупает ценные бумаги казначейства в обмен на новые деньги, указывая эти ценные бумаги в балансе как активы, а новые деньги как пассивы. Это просто метод двойной бухгалтерии в применении к кредитно-денежной политике. А чтобы поднять ставки, ФРС делает обратное, продавая активы с баланса в обмен на банковские резервы и тем самым списывая как активы, так и пассивы.

Если вам нравится бухгалтерия, отлично. Если же нет, не напрягайтесь. Самое важное то, что ФРС в настоящее время владеет беспрецедентным количеством ценных бумаг. Гении бухучета без труда подсчитают, что статьи активов бухгалтерского баланса увеличились примерно с 800 миллионов долларов в 2005 году до более четырех триллионов долларов в 2015-м.

А остальные, обычные люди просто могут себе представить ящики и коробки облигаций, штабелями сложенные в кабинете главы ФРС, бумаги из которых уже вываливаются в коридор. Помните, что ФРС купила их у банков, так что не следует забывать и о параллельном развитии событий: получается, банковская система «сидит» почти на трех триллионах долларов резервов — на электронных деньгах, лежащих на счетах ФРС, которые теоретически в любой момент могут быть выданы в качестве кредита. Разве эта из ряда вон выходящая ситуация разрешится сама собой?

Некоторый оптимизм вселяет то, что по мере восстановления экономики ФРС может прибегнуть к ужесточению политики, продавая активы и выбирая банковские резервы. Это было бы замечательно. Менее оптимистичный сценарий заключается в том, что банки, почувствовав по ходу восстановления экономики прилив уверенности в себе, начнут выдавать эти резервы в кредит, из-за чего новые деньги будут стремительно проходить через банковскую систему, вызывая инфляцию, о которой критики трубят вот уже много лет.

Очевидно, неслучайно самым распространенным правилом монетарной политики считается правило Тейлора — да-да, оно названо так в честь вышеупомянутого Джона Тейлора. Это правило предполагает установление оптимальной процентной ставки по федеральным фондам на основе формулы, отражающей соответствие экономики своему потенциалу и изменение цен по отношению к целевому показателю инфляции [i = r* + р + 0,5 (pi-pi*) + 0,5 (у-у*), где i = номинальная ставка по федеральным фондам; r* = реальная ставка по федеральным фондам (как правило, 2 %); pi = уровень инфляции; pi* = целевой уровень инфляции; у = логарифм реальной эффективности экономики; у* = логарифм потенциальной эффективности экономики.

Дэвид «Дэнни» Блэнчфлауэр, экономист из Дартмутского университета, в свое время работавший в комитете по тарифообразованию Банка Англии, указывает, что данное правило подразумевает ложную точность. Он, в частности, объясняет: «Спор о правиле Тейлора напрямую касается того, какой смысл вы в него вкладываете.

Правильно ли мы понимаем идею регулирования? В 2005 году в городе Бойсе, Айдахо, ввели запрет на полное оголение в общественных местах, за исключением случаев, когда это требуется в интересах «серьезного художественного выражения». Вскоре после этого городской эротический клуб для мужчин Erotic City Gentlemen’s Club начал проводить так называемые художественные вечера, на которых завсегдатаям, похотливо наслаждавшимся видом полностью обнаженных дам, раздавали карандаши и альбомы. Полиция обвинила клуб в нарушении вышеупомянутого закона (потому что «сотрудники полиции пришли к выводу, что завсегдатаи заведения фокусировались вовсе не на искусстве») Тем не менее сообразительностью владельцев клуба нельзя не восхищаться, а регулирующие органы она должна пугать.

В сущности, регулирование финансовой системы сродни компьютерной игре «Ударь крота». Финансисты — люди умные, и подобно нам, остальным, не любят, когда правительство указывает им, что делать или не делать. Когда регулирующие органы пытаются устранить один из факторов уязвимости финансовой системы, они часто открывают дверь для других проблем — например, для роста теневой банковской системы. Как объясняет Бен Бернанке: «Отчасти проблема в том, что все нормативные акты похожи на забор. Все, кто входит в огороженную им категорию, должны “это” делать, а те, кто за забором, от данной обязанности освобождаются. Так что, естественно, всегда будут попытки перескочить через забор. Именно так работают финансовые рынки, и именно так поступают люди» [Ben S. Bernanke, interview with author, July 6, 2015.]. Пытаясь изменить модель поведения, способствовавшую финансовому кризису 2008 года, Конгресс исписал около трех тысяч страниц. Но умным и предприимчивым людям платят огромные деньги за умение находить лазейки, позволяющие избегать правил и предписаний. («Эй, это вовсе не стриптиз-клуб! Это художественная школа».)

А капиталы между тем движутся сегодня через границы быстрее, чем прежде, еще больше усугубляя все виды нестабильности.

Центральный банк оказывает огромное влияние на экономику — на наши рабочие места, сбережения, дома, — но в этом он подобен нейрохирургам, которые проводят операции на живом мозге ради блага пациента, но всегда рискуя ухудшить его состояние. Люди нередко в буквальном смысле слова живут или умирают в соответствии с решениями ФРС, и, когда решения ошибочны, это сказывается на нас очень сильно.

Китай

А на противоположном берегу Тихого океана правительство Китая управляет своей валютой, юанем, точно так же, как и всеми остальными составляющими национальной экономики, с изрядной долей государственного контроля. Вот уже больше десятилетия многие наблюдатели — от членов Конгресса до высших чинов Международного валютного фонда — обвиняют китайское правительство в преднамеренном занижении стоимости юаня. Цель такой политики — сделать китайские товары дешевле в США и других странах, тем самым способствуя китайскому экспорту и поддерживая высокую занятость населения страны. Когда летом 2015 года Пекин в ответ на резкое ухудшение ситуации на китайском фондовом рынке снизил стоимость юаня на 2 %, американские политики от обеих политических партий заклеймили это решение, назвав недобросовестной практикой торговли и «очередным доказательством того, что в валютной политике Китаю доверять нельзя»

Надо признать, в данной ситуации есть пара странностей. Во-первых, наши законодатели осуждают Китай за то, что он продает нам товары дешевле, чем должен. Согласитесь, довольно необычная жалоба для капиталистической страны.

китайский юань [Официальной валютой Китая является женьминьби (renminbi, сокращенно RMB), а основная единица — юань. По этой причине китайские деньги могут называться как женьминьби, так и юанями.].

В настоящий момент самым большим в мире добытчиком золота является — Китай. Четвертый по величине производитель — Россия, на шестом месте Южная Африка. А на Соединенные Штаты Америки приходится меньше 6 % известных мировых запасов золота. Россия и Южная Африка совместно владеют более чем 20 % золотых запасов.

Государства, которые не придерживались золотого стандарта, практически избежали депрессии (например, Китай). Страны, которые первыми отказались от золотого стандарта (Великобритания), быстрее всех восстановились. Страны, упорно цеплявшиеся за золотой стандарт, пережили самую длинную и глубокую депрессию за всю историю человечества (США и Германия). По сути, как пишет Темин, ни одному государству не удалось заметно восстановить экономику до тех пор, пока оно сохраняло золотой стандарт.

Для такой сравнительно бедной страны, как Китай, один из проверенных способов стать богаче — воспользоваться преимуществами дешевого труда, производя товары для экспорта в более богатые страны. Этот путь прошла Япония после Второй мировой войны. Этой же стратегией объясняется и экономический успех «азиатских тигров»: Сингапура, Южной Кореи, Тайваня и Гонконга. Один из верных способов увеличить и укрепить экспортный сектор экономики — сохранять свою валюту недооцененной или по крайней мере не давать ей значительно повышаться в стоимости. Помните, что дешевая национальная валюта сродни скидочному купону для остальной части мира, желающей купить ваши товары. Чем дешевле валюта, тем больше такая скидка.

Из-за того, что Китай в огромных объемах скупает казначейские обязательства США, процентные ставки в Америке снизились. Как практически все в нашей жизни, цены на облигации диктует закон спроса и предложения. Когда спрос большой — то есть Китай ежемесячно покупает казначейские ценные бумаги на миллиарды долларов, — Казначейство США может предложить более низкую процентную ставку. В результате американское правительство получает возможность дешевле заимствовать средства, а американские потребители наслаждаются более низкими процентными ставками.

С точки зрения Лейзира, манипуляции китайцев со своей валютой делают их козлом отпущения за слабые экономические показатели США, которые было бы правильнее объяснить просчетами американской экономической политики, а вовсе не хитростью и коварством банкиров китайского центрального банка.

Тем не менее проблема несбалансированности существует — долг Казначейства США Китаю составляет 1,3 триллиона долларов. Это создает для Америки риск, достойный скорее Джеймса Бонда, чем Тима Гейтнера: финансовый шантаж. Не угодили ли США в ловушку чрезмерной уязвимости, добровольно став должником своего стратегического соперника?

Тем более что ни китайское правительство, ни Народный банк Китая не могут похвастаться прозрачностью.

Следует отметить, что ситуация постепенно улучшается. Вообще-то в финансовом кризисе трудно найти что-то хорошее, но сокращение дисбаланса между Китаем и США — именно такая вещь. В послекризисные годы американская экономика медленно, но верно набирала силу, а китайская, напротив, столкнулась с рядом проблем (в сравнении с прошлыми достижениями).

Китай отказался от формальной привязки к доллару в 2005 году, и с тех пор юань укрепился по отношению к нему на треть (и еще больше по отношению к другим валютам, учитывая недавнее усиление доллара)

Казначейство США отреагировало на это очередным заявлением о «сильной недооцененности» юаня, но использовать бранное слово «манипуляции» поостереглось.

Проще говоря, нам нужно больше экономить и меньше потреблять. Китай должен делать все наоборот.

Япония

Впрочем, если копнуть глубже, все покажется еще более парадоксальным. Достаточно, например, сказать, что нынешний премьер-министр Японии Синдзо Абэ был избран и переизбран благодаря обещаниям запустить в стране инфляционные процессы. Да, вам не показалось: вы все правильно прочли. После более чем двадцати лет снижения цен (дефляции) и экономических проблем лидер Японии пообещал положить конец дефляции, назвав этот способ одним из самых действенных инструментов восстановления здоровья национальной экономики. Любому человеку, пережившему инфляцию в Америке в 1970-е или хотя бы читавшему о тех трудных временах, обещание ответственного правительства повысить инфляцию — как и тот факт, что его сильно корили за невыполнение данного обещания! — покажется по меньшей мере странным. Эта книга расскажет вам об инфляции, дефляции и многих других интересных процессах, происходивших в Японии в последние двадцать лет.

Следовательно, предположительно мы должны были бы согласиться с утверждением, что от совершенно стабильных цен, которые ни растут, ни падаю, выиграют абсолютно все. Правильно? Нет, мой наивный читатель, неправильно. Нет, нет и нет. Так же, как эпидемия туберкулеза выгодна (как ни кощунственно это звучит) тем, кто торгует антибиотиками, инфляция хороша для одних, а дефляция — для других. Начнем с дефляции как наиболее шокирующей формы изменения цен. После описанного мной в предыдущей главе экономического ужастика в стиле Стивена Кинга, вызываемого падением цен, вряд ли кто-то решит, что она может быть кому-то полезной. Увы, может. Для людей, живущих на фиксированный номинальный доход (как, например, японские пенсионеры), дефляция делает более платежеспособной каждую иену. Если цены падают на 10 % в год, реальная стоимость пенсионного пособия растет на 10 % в год. Выгодна дефляция и кредиторам — если, конечно, она неожиданная и заемщики способны погасить кредиты. Каждый возвращаемый доллар или иена в этом случае стоят больше, чем те, что были взяты в кредит. Экономисты в основном единодушны во мнении, что падение цен в целом вредно для экономики. Солидарны они и в том, что по логике дефляции вообще не должно быть, поскольку любая современная экономика располагает фидуциарными деньгами, которые при необходимости можно напечатать в любом количестве. Бен Бернанке однажды заметил, что проблему падения цен в Японии можно было бы без труда решить, сбрасывая деньги с вертолетов. (Это, конечно, метафора, а не план реальных действий.) Дефляция похожа на болезнь, которую можно вылечить, поедая пиццу и мороженое, устроившись перед телевизором на диване. Никто обычно не ожидает, что она будет мучить страну долгое время. Тем не менее вам еще предстоит прочитать целую главу о двадцатилетней борьбе Японии с дефляцией. Это кажущееся противоречие объясняется не только экономикой, но и политикой, потому что некоторым влиятельным политическим группам падение цен очень даже на руку.

В New York Times в 2010 году появился заголовок: «Япония рассчитывала на дешевую иену. У-у-упс!» В статье весьма доходчиво объяснялось, насколько дорого обходится японским компаниям этот «у-у-упс»: «При обмене на доллар на каждой лишней иене, на которую японская валюта повышается сверх курса, принятого Toyota на этапе планирования своей деятельности (то есть девяносто иен за доллар), компания, по ее собственным подсчетам, теряет 30 миллиардов иен (355 миллионов долларов) операционной прибыли». А вот потери Nissan из-за изменения валютного курса оказались вдвое меньше, чем у Toyota, и все благодаря ее зарубежным производственным мощностям.

Я имею в виду создание криптовалют, таких как биткоины. Казалось бы, ничего более странного, чем бумажные деньги, выпущенные государством без внутренней стоимости, быть не может, и тут появляются деньги, существующие и без бумаги, и без государства! Биткоины майнятся, то есть добываются, компьютерными пользователями, которые решают сложные математические задачи и вознаграждаются за это цифровой валютой. Примечательно, что на эти деньги можно купить реальные товары и услуги. Биткоин и сегодня не до конца понятен; специальная компьютерная программа была написана неким таинственным мужчиной (или женщиной, или группой программистов, работающих под псевдонимом), который до сих пор не заявил о своих правах как создатель новой валюты.

В 2011 году Wall Street Journal писала: «Япония на протяжении многих лет остается загадкой для экономистов — как пациент с субфебрильной температурой, который все никак не выздоровеет, но и не чувствует себя хуже»

Причины экономического спада Японии чрезвычайно сложны и запутанны, и она по-прежнему остается одной из самых богатых стран мира, но почти каждый анализ ее трудностей приводит к выводу, что дефляция усугубляет состояние экономики. Рост цен, возможно, не излечит все недуги японской экономики, но прекращение дефляции ей, без сомнения, помогло бы, и, скорее всего, существенно. Но если спровоцировать инфляцию в эпоху фидуциарных денег так легко, почему японский центральный банк не может (или не хочет) целенаправленно это организовать?

Дефляция, как известно, выгодна для вкладчиков банков и пожилых людей, живущих на фиксированный доход.

Одним из бестселлеров в Японии в 1980-х была книга Эзры Фогеля Japan as Number One: Lessons for America («Япония как номер один: уроки для Америки»)

Помню, как однажды кто-то сказал, что земля под Императорским дворцом в Токио стоит дороже, чем весь штат Калифорния.

Американская экономическая паранойя 1980-х годов отчасти была вызвана безусловным доминированием все большего числа японских брендов: Honda, Toyota, Sony, Panasonic, Canon, Nintendo, Mitsubishi. А быстрое повышение курса иены не играло на руку японским экспортерам.

речь 2000 года тогдашнего управляющего Банка Японии Масару Хаями, в которой он «рассуждал о том, что дефляция для Японии выгодна или как минимум полезна, и решительно выступал против политических мер, направленных на борьбу с ней

Китайцы настаивают, что в результате соглашения «Плаза», заключенного в 1985 году, Японию вынудили позволить иене резко подорожать, что в итоге привело к пузырю и экономической стагнации

Однако на фоне всех этих дебатов по поводу роли государства и валют сегодня в мире происходит нечто весьма любопытное: предприниматели создают новые виды денег, которые полностью вытесняют правительство из цикла. Может, это и станет решением вышеописанного конфликта? Есть ли у биткоина будущее?

Кто знает, какими будут деньги будущего? Может, ими станут компьютерные байты?

Существует много способов получить деньги: вы можете их заработать, найти на улице, подделать, украсть. А если вы Сатоши Накамото, сверхталантливый компьютерщик-кодировщик, то можете их изобрести. Именно это и сделал Сатоши 3 января 2009 года, ударив по клавише клавиатуры и создав новую валюту под названием «биткоин». Но там были только биты, и никаких коинов.

Если биткоин кажется чем-то из области научной фантастики, то история его создания больше похожа на детективный роман. Некий программист, назвавший себя Сатоши Накамото, представил миру биткоин в 2008 году. Может, это его (или ее) реальное имя, а может, и нет [Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, что я Сатоши Накамото.]. Накамото иногда общается с другими программистами в сети. Возможно, «Накамото» — псевдоним целой группы людей. До сих пор никто не заявил права на это имя. Как бы там ни было, мужчина (или женщина, или группа людей) под именем Накамото написал компьютерную программу, которая позволяет любому человеку, вошедшему в сеть, зарабатывать биткоины благодаря решению сложных математических задач. Пользователей, которые этим занимаются, называют майнерами. Как в случае с добычей (майнингом) реальных природных богатств, чем больше ресурсов брошено на решение задачи, тем продуктивнее оно, скорее всего, будет. Майнеры биткоинов вознаграждаются за решение сложных комплексных задач. Проще говоря, программа для генерирования биткоинов как бы произвольно выбирает выигрышные числа в диапазоне от единицы до бесконечности. Майнеры ищут эти числа с помощью своих компьютеров. Чем мощнее компьютер и сложнее поиск, тем больше чисел программа способна просеивать одновременно, повышая шансы майнера найти нужное. А когда компьютер решает задачу, это фактически электронный эквивалент обнаружения крупиц золота: награда составляет 25 биткоинов. Оригинальная программа написана так, чтобы каждые десять минут обнаруживалось в среднем 50 монет, причем скорость обнаружения должна снижаться наполовину каждые четыре года [Noam Cohen, «Bubble or No, This Virtual Currency Is a Lot of Coin in Any Realm», New York Times, April 8, 2013.]. На момент написания этих строк в обращении находится примерно 12 миллионов биткоинов. Ожидается, что впоследствии будет добавлено еще только 9 миллионов. Этим обещанием фиксированного предложения, не зависящим от государства и центральных банков, частично объясняется привлекательность криптовалюты. Биткоин, по сути, электронное золото.

Майнерами становятся вполне нормальные люди, которые решили посвятить свое время и компьютерные мощности работе в программе для майнинга биткоинов — так же, как когда-то американцы ехали на Запад во времена золотой лихорадки.

Ну а если у вас нет суперкомпьютеров и доступа к дешевой электроэнергии, самый простой способ приобрести биткоины — купить их на бирже за доллары, точно так же, как евро, когда собираетесь в отпуск во Францию.

Биткоины — это же просто строки цифр, которые ты зарабатываешь, решая относительно бессмысленные математические задачи.

соучредитель Netscape Марк Андриссен и Кэмерон и Тайлер Винклвоссы [Близнецы Винклвоссы сначала прославились участием в создании Facebook, а затем приобрели еще большую известность благодаря появлению их забавных образов в фильме «Социальная сеть».], сделали инвестиции — как в технологии, так и в сами биткоины. Это убедило других людей, что биткоин может стать жизнеспособной электронной валютой или по крайней мере приобрести ценность со временем.

Одна из самых известных транзакций с биткоинами состоялась в 2010 году, когда пионер-энтузиаст этой криптовалюты Ласло Ханеч опубликовал на биткоин-форуме пост с предложением 10 тысяч биткоинов любому, кто доставит ему две пиццы. Другой фанат биткоинов согласился на сделку и заказал в Papa John’s две пиццы, которые и привезли Ханечу. К 2015 году эти 10 тысяч биткоинов стоили 2,3 миллиона долларов. Теперь энтузиасты криптовалюты 22 мая отмечают годовщину той судьбоносной сделки. Праздник называется День биткоин-пиццы.

Деньги работают лучше всего, когда они поддерживают относительно постоянную покупательную способность. Стив Форбс пишет: «Деньги оптимальны, когда имеют фиксированную стоимость, так же, как торговле лучше всего способствует использование фиксированных мер и весов. Покупая фунтовый гамбургер, вы ожидаете получить 16 унций мяса. В часе 60 минут. В миле 5280 футов. Все эти меры вовсе не плавающие»

Да, забыл сказать, эта колонка Форбса была весьма метко озаглавлена «Биткоин: что бы это ни было, это не деньги!». И я, признаться, готов со Стивом согласиться. Вернувшись к главе 1, напомню, что деньги призваны выполнять три основные функции: служить в качестве меры стоимости и средств накопления и обращения. Биткоин же терпит фиаско на двух из фронтов, а возможно, и на всех трех.

Как пишет Economist, «все деньги подразумевают некоторую степень консенсуальной иллюзии, но биткоин, виртуальная денежная система, подразумевает ее больше других»

Возьмем такой пример: даже Фонд биткоина (Bitcoin Foundation), в сущности, платит своим сотрудникам не в биткоинах. Эта организация указывает зарплаты в долларах, а затем расплачивается в биткоинах по обменному курсу на день выплаты.

Двое специалистов, исследовавших безопасность программного обеспечения, обнаружили 120 различных видов вредоносных программ, предназначенных для кражи файлов кошельков с биткоинами с персональных компьютеров. Эти эксперты рекомендуют «холодное хранение» в режиме офлайн, нечто сродни хранению «денег в физическом сейфе». В любом случае, если персональный ключ потерян, то и ваши биткоины потеряны навсегда. Вы когда-нибудь забывали или теряли пароль?

Переход на цифровые технологии был поэтапным, разные округа совершали его в разное время. В итоге это привело к значительному снижению числа взломов и нападений (к сожалению, на статистику таких преступлений, как изнасилования, проституция или незаконный оборот наркотиков, это не повлияло)

В феврале 2014 года крупнейшая биткоин-биржа Mt. Gоx, расположенная в Токио, сообщила, что 744 400 биткоинов пропали без вести, то есть предположительно украдены киберпреступниками.

(На то время это была весьма внушительная сумма — эквивалент почти полутора миллиардов долларов.) А примерно через неделю закрылся канадский «биткоин-банк», после того как хакеры украли все биткоины, хранящиеся в его «горячем кошельке» (так называют онлайн-хранилище для биткоинов), и так далее и тому подобное.

Северная Корея

В 2009 году Северная Корея сделала нечто необычное даже по северокорейским меркам. Страна выпустила новые деньги, убрав с банкнот два нуля, теперь один вон (валюта Северной Кореи) новых денег становился эквивалентом ста вон по прежнему курсу.

Но Северная Корея — это вам не другие страны. При проведении денежной реформы правительство объявило, что на новые деньги можно обменять только ограниченное количество старых — около 690 долларов по официальному обменному курсу (всего 35 долларов по курсу черного рынка). [Официальный обменный курс далеко не всегда отражает реальную рыночную стоимость национальной валюты, особенно в таких странах, как Северная Корея. Поскольку северокорейский вон за пределами страны фактически ничего не стоит, остальная часть мира не стремится накапливать эту валюту. В результате каждый, кто хочет обменять ее на более полезную международную валюту, например доллары или китайские юани, быстро понимает, что вон стоит гораздо меньше по сравнению с оценкой правительства страны. Скажем, к концу 2013 года по официальному обменному курсу один доллар обменивался на 96 вон, а по курсу черного рынка, по которому менялы добровольно обменяют доллары на воны, — на 8 тысяч вон.] Понятно, что в такой ситуации любой обладатель больших сумм в старой валюте непременно потеряет значительную часть накопленного богатства. Именно это и произошло в Северной Корее. Правительство страны все больше раздражала бурная деятельность воротил черного рынка, буквально сидевших на мешках с наличными, за пределами официальной, нормированной национальной экономики. И вот, одним росчерком властного пера (или каким-то иным способом, которым Верховный лидер Кореи обнародует свои решения) правительство конфисковало львиную долю этого незаконно накопленного богатства.

Многие рядовые жители Северной Кореи, стараясь избежать голода зимой и весной, тоже делали запасы наличных. Сразу после объявления денежной реформы в редких новостях, просачивавшихся из Северной Кореи, говорилось о «хаосе на рынках и железнодорожных станциях», потому что все дружно устремились домой, чтобы успеть обменять старые деньги на новые. На это людям отвели всего сутки. Один перебежчик рассказывал автору The New Yorker Барбаре Демик: «За один день мы лишились всех своих сбережений. Шокированных людей массово доставляли в больницу».

Правительство Северной Кореи взяло деньги, имевшие определенную стоимость, и сделало их совершенно бесполезными. Довольно странное применение властных полномочий.

В 2013 году, как раз когда эксцентричный Деннис Родман, бывшая звезда Chicago Bulls, отправился в Северную Корею для встречи с верховным лидером (судя по всему, большим фанатом NBA), согласно сообщению Reuters, баскетбольный мяч китайского производства в магазине игрушек в Пхеньяне стоил по официальному обменному курсу 500 долларов. Излишне говорить, что очень немногие северные корейцы тратили всю свою годовую зарплату на покупку баскетбольного мяча, потому что на самом деле он не стоит 500 долларов. По обменному курсу черного рынка — курсу, по которому здравомыслящие люди готовы добровольно обменять воны на доллар, — такой мячик не стоил бы и шести долларов.

Бразилия

А Бразилия в 1994 году вообще ввела новые деньги — реал, который заменил донельзя ослабленный инфляцией крузейро. Правительство страны объявило, что каждый новый реал будет стоить 2750 крузейро.

Скажем, бразильцам для обмена старых крузейро на новые реалы дали почти год.

Германия

А в некоторых европейских странах, таких как Германия, правительство намерено бессрочно обменивать старые монеты и банкноты (немецкую марку) на евро. И страна делает это, хоть и перешла с марки на евро более пятнадцати лет назад.

Когда ввели евро, канцлер Германии Гельмут Коль сказал президенту Франции Франсуа Миттерану: «Немецкая марка — наш флаг.

Кроме того, усугубляет ситуацию то, что немцы, как известно, очень экономны. Зачастую это добродетель, но не тогда, когда другие регионы континента страдают от экономического спада и им очень нужно, чтобы немецкие потребители покупали как можно больше их товаров, способствуя восстановлению ослабевшей экономики.

Это напоминает ситуацию, когда умные и старательные студенты, делящие комнату в общежитии с лодырями и бездельниками, подтягивают их! Здесь следует отметить, что Греция с самого начала считалась таким бездельником: страна не соответствовала критериям допуска в еврозону, но все равно была в нее принята.

Чтобы оставаться конкурентоспособной на глобальном рынке, воссоединившаяся Германия провела целый ряд весьма болезненных реформ: снизила заработную плату, повысила гибкость рынков труда и свернула многие программы государственных льгот и субсидий [«On a Wing and a Prayer», Economist.]. В конечном счете затраты на рабочую силу в стране уменьшились на 20 % по сравнению с остальной частью ЕС, но случилось это только после того, как безработица достигла своего пика в 12 % [«The Nico and Angela Show», Economist.]. «Так почему бы и Греции, Испании и Португалии не сделать то же самое?» — небезосновательно рассуждали немцы.

Впрочем, как бы создавшаяся ситуация ни раздражала Германию, те, кому она оказывала помощь, злились еще больше. Жесткая экономия никому не нравится. Поэтому, собственно, ее так и называют. New York Times писала: «Сокращение расходов привело к тому, что, по мнению многих греков, является гуманитарным кризисом. Двадцать пять процентов населения страны стали безработными, ВВП Греции сократился на четверть, существенно выросли показатели числа самоубийств и количества бездомных, недофинансированные больницы выпрашивают лекарственные препараты»

какую предпочли бы валюту — греческую или немецкую? Определенное подмножество северных европейских стран (Франция, Германия и другие) тоже могут отказаться от евро и вернуться к собственной национальной валюте. Но это приведет практически к аналогичным базовым проблемам и негативным последствиям

Индия

Рассмотрим любопытный пример с индийскими рупиями. Согласно правилам Резервного банка Индии любая грязная или рваная банкнота остается законным платежным средством, если на ней можно рассмотреть две цифры серийного номера (в США, кстати, действует то же правило) [Любые деньги, объявленные государством законным платежным средством, должны приниматься в стране в качестве оплаты всех государственных и частных долгов. Двадцать долларов в вашем бумажнике, возможно, не имеют внутренней стоимости, но в США это законное платежное средство.]. По закону, если вы принесете в любой индийский банк мятую, грязную или рваную купюру, ее обязаны заменить на другую, хрустящую и красивую. Однако, оказавшись на улицах Мумбаи, вы непременно столкнетесь с нежеланием принимать ваши рваные или потертые рупии, даже если серийные номера четко видны и не повреждены. Ни продавцы в магазинах, ни таксисты, ни уличные торговцы, и, следовательно, никто из тех, кто, как ожидается, ведет с ними бизнес, у вас их не возьмут. Никто не хочет, как дурак, тащиться с грязной купюрой в банк для обмена. Конечно, если бы все без исключения принимали такие деньги, никому бы не пришлось нести их в банк. В США я не задумываясь возьму порванные, мятые, разрисованные, склеенные доллары, банкноты с написанными на них телефонными номерами и даже доллары с вырезанным портретом Джорджа Вашингтона. Если на купюре, которую мне протягивает продавец в Starbucks, сохранились две цифры серийного номера, я ее возьму — так же, как и любой посетитель кафе (именно поэтому я, собственно, и не подумаю отказываться от грязной бумажки).

Сомали

Любопытно, что в Сомали в начале 2000-х годов происходило нечто обратное: процветали деньги, не имеющие законной ценности. Для небольших сделок люди выбирали сомалийский шиллинг, который не считался законным платежным средством. (Для крупных сделок, как правило, использовались доллары США.) Из-за затяжной гражданской войны Центральный банк Сомали был закрыт. Предполагалось, что за кредитно-денежную политику отвечает переходное федеральное правительство, но сфера его полномочий, в сущности, ограничивалась пределами столицы страны Могадишо. С правовой точки зрения сомалийский шиллинг на тот момент был примерно таким же законным, как деньги из игры «Монополия». Банкноты, ходившие в обращении, были выпущены два десятилетия назад правительством, которого больше не существовало. Как писал Economist, «использование бумажных денег обычно базируется на вере народа в выпустившее их правительство» [«Hard to Kill», Economist, March 31, 2012.]. В Сомали на протяжении нескольких десятилетий [Переходное правительство прекратило свое существование в 2012 году; тогда же возобновилась работа Центрального банка Сомали.] фактически не было никакого правительства, а деньги — не что иное, как простые клочки бумаги, — тем не менее, продолжали вполне успешное хождение. Почему?

Наиболее короткий и вразумительный ответ: люди принимали сомалийские шиллинги, потому что их у них принимали другие.

Беларусь

Напротив, квазифункционирующие правительства, стараясь любым способом удержаться у власти, часто безрассудно эксплуатируют печатный станок. (Возьмите, к примеру, введенный в 1990-х годах белорусский рубль, который больше известен, как зайчик, — отчасти из-за того, что на банкноте изображен заяц, а отчасти из-за потрясающей способности этой валюты к размножению.)

Африка

Например, менялы по всей Африке для новых американских долларов предлагают лучший обменный курс, чем для старых и потрепанных. A стодолларовая банкнота с подписью нынешнего секретаря Казначейства США обменивается по более выгодному курсу, чем сотня, подписанная Джоном Сноу (секретарь Казначейства при администрации Буша) или Робертом Рубиным (администрация Клинтона). За чистые, хрустящие банкноты вам дадут больше, чем за старые, грязные и потертые. Мало того, стодолларовая бумажка ценится выше, чем пять двадцаток.

В итоге сотрудники одного международного круизного судна, заходящего в несколько портов в Африке, начали жаловаться своим работодателям, что с ними расплачиваются в основном старыми купюрами — слишком много сотен с подписью Роберта Рубина и совсем мало с подписью Генри Полсона (секретарь Казначейства США в 2006–2009 годах).

В разных культурах средством обращения служили золото, серебро и другие драгоценные металлы. Сегодня по всей Африке в этой роли выступают предоплаченные минуты в мобильном телефоне. Мобильное эфирное время можно перевести на другой телефон, конвертировать в наличные или использовать для расчета в магазине. Мобильные минуты обладают внутренней стоимостью, а сотня долларов в вашем кошельке — нет. Важный момент: чтобы быть ценными, деньгам необязательно иметь внутреннюю стоимость, достаточно уже того, что они облегчают обмен и способствуют торговле.

Брайан не победил на выборах 1896 года, и золотой стандарт тоже остался на своем месте. Но это еще не конец истории. Открытие примерно в это же время в Южной Африке крупных залежей золота и их разработка привели к росту общемировых темпов инфляции на 4 % в год — от примерно 2-процентной годовой дефляции до 1896 года до 2-процентной инфляции в последующий период. Таким образом, приток южноафриканского золота воплотил в жизнь план Брайана без каких-либо изменений в чеканке монет.

По результатам одного из исследований, опубликованным Кенийской ассоциацией банкиров, около 60 % кенийцев используют сотовые телефоны для осуществления финансовых операций, в то время как только 30 % граждан страны прибегают к услугам банков и жалкие 8 % пользуются банкоматами [Chad Bray and Reuben Kyama, «Tap to Pay (Not So Much in the U.S.)», New York Times, April 2, 2014.]. Но не стоит упускать из виду одну очень важную деталь: все транзакции проводятся в кенийских шиллингах.

Зимбабве

Например, Зимбабве со временем отказалась от собственной валюты и ввела доллар США; теперь в стране ходят бумажные деньги, но монет мало. Поэтому зимбабвийские торговцы, принимая у покупателя доллары, нередко дают сдачу конфетами, спичками и даже презервативами.

Никакой диктатор, даже Роберт Мугабе из Зимбабве, не может приказать правительству произвести 100 триллионов тонн риса. Зато этому человеку без проблем удалось напечатать и распространить по стране триллионы новых зимбабвийских долларов, которые в результате настолько обесценились, что стали дешевле туалетной бумаги. На пике кризиса в ноябре 2008 года ежемесячная норма инфляции в Зимбабве достигла приблизительно 80 миллиардов процентов.

Согласитесь, ничто так четко не продемонстрирует миру, что вы серьезно нацелены на инфляцию, как наем людей, которые ухитрились ввести в обращение купюру в 100 триллионов долларов.

Золото

Если бы мы могли с нуля создать идеальные деньги, какими бы они были? Очевидно, что они должны были бы выполнять три описанные выше функции: служить удобной мерой стоимости, средством обращения и накопления. Следовательно, нам нужно нечто легко переносимое, долговечное, делимое и предсказуемо дефицитное. Почти всем этим критериям соответствует золото (за исключением некоторых проблем со сдачей). Но и у золота есть недостатки. Из него можно изготовить потрясающей красоты ювелирные изделия, но диапазон других областей его применения сильно ограничен. Если, скажем, на Землю упадет астероид и вы окажетесь запертым в подвале с кучей накопленного золота, вряд ли это придаст вам сил и вряд ли вы почувствуете себя невероятным богачом и везунчиком. А вот человек с запасами питьевой воды и консервированных бобов будет на вашем фоне Биллом Гейтсом.

Если в результате таяния льдов в Арктике будут открыты новые месторождения золота, его количество по отношению к другим товарам резко возрастет, что приведет к инфляции. Если же предложение нового золота отстанет от темпов экономического роста, неизбежна дефляция. Даже если бы добыча этого металла увеличивалась нужными темпами — то есть параллельно экономическому росту, ведя в итоге к ценовой стабильности в нормальных условиях, — все равно значительная часть его известных мировых запасов находится в Китае и России.

Если бы цена на золото в конце 1920-х годов выросла или, напротив, крупные центральные банки проводили политику стабильности цен, вместо того чтобы упорно придерживаться золотого стандарта, не было бы ни Великой депрессии, ни нацистской революции, ни Второй мировой войны [Robert A. Mundell, «A Reconsideration of the Twentieth Century», Nobel Prize lecture, Stockholm University, December 8, 1999.].

Это блестящий, плотный, нереактивный, нержавеющий и очень податливый металл, из которого относительно легко изготавливать изысканные ювелирные изделия. И, что чрезвычайно важно, хотя и менее очевидно, золото нетленно.

Как пишет Питер Бернстайн в своей книге «Власть золота» [Бернстайн П. Власть золота. История наваждения. М.: Олимп-Бизнес, 2004. Прим. ред.], «вы можете сделать с ним все что угодно, но не можете заставить его исчезнуть. Железная руда, молоко, песок и даже изображение на компьютерном экране преобразуются в нечто неузнаваемо отличающееся от их первоначального состояния. С золотом такое невозможно» [Bernstein, The Power of Gold.]. Но для нашего обсуждения важнее всего то, что золото дефицитно. Все золото, когда-либо добытое людьми, может поместиться на одном крупном танкере.

Следует признать, что золотой стандарт и вправду имеет два очень важных преимущества. 1. Он препятствует гиперинфляции, поскольку количество денег ограничено количеством золота. 2. При действии в разных странах он предсказуемым образом фиксирует их обменные валютные курсы [Впрочем, даже преимущества золотого стандарта, возможно, чрезмерно преувеличены.

Отсюда и ошеломляющее утверждение лауреата Нобелевской премии Роберта Манделла: что именно ошибочная международная валютная система «навлекла на нас Гитлера, Великую депрессию и Вторую мировую войну»

Таким образом, все говорит о том, что время золотого стандарта миновало. Почему? Потому что любой компетентный центральный банк, управляющий фидуциарными деньгами, обладает всеми преимуществами золотого стандарта, не имея при этом его недостатков. А те, кто считает, что миру было бы лучше с «твердой валютой», просто забывают о фундаментальной сути денег, банковской системы и деятельности центрального банка.

Золото — власть народа по-либертариански! В реальности же ни один здравомыслящий человек не станет составлять долгосрочный контракт, указывая цены в золоте. Покупательная способность этого металла гораздо более изменчива, чем любой валюты, которую контролирует достаточно компетентный центральный банк.

Эти ребята не ограничены никакими дурацкими законами, запрещающими золото в качестве официального платежного средства. Их бизнес базируется на игнорировании любых запретов (иначе они не торговали бы оружием и наркотиками). И какая же валюта приглянулась торговцам оружием и наркотиками, диктаторам и прочим головорезам, не особо интересующимся заявлениями правительства? Представьте себе — доллар [Хотя, как я расскажу в главе 13, биткоин быстро укрепляет свои позиции на этом поприще.]. Вы хоть раз, включив телевизор, слышали в новостях о том, что у задержанных наркоторговцев конфисковали два килограмма золота?

Этот металл имеет очень ограниченное промышленное применение (в основном потому, что он редкий и дорогой). Таким образом, стоимость золота в любой конкретный момент времени — по сравнению, скажем, со стоимостью пшеницы или зимних шин — в значительной степени обусловлена человеческими эмоциями. Тут имеет место некоторый парадокс: золото ценно отчасти потому, что другие люди считают его ценным, что не слишком отличается от причины популярности стодолларовой купюры. Как пишет Питер Бернстайн, «золото никогда не достигло бы своего статуса в качестве верховного единоличного правителя денежной системы, если бы не его уникальные физические свойства, но, поскольку этот металл использовали в качестве денег, спрос на него со временем стал совершенно неутолимым».

Закапывать золото в подвале имеет смысл, только если вы боитесь экстремальной инфляции или в обществе назревают серьезные беспорядки. Хотя, наверное, во втором случае более разумным вложением будет дробовик и пара коз. Мы же не думаем, что в постапокалиптическом мире люди будут носить золотые украшения? Скупка золота — логичный способ накопления в странах с недостаточно развитой банковской системой, скажем в Индии, где принято хранить богатство в ювелирных изделиях.

золото — мертвый актив. Например, стоимость земельных участков во время инфляции растет. Кроме того, землю можно обрабатывать, получая в результате регулярный доход. Цена квартир тоже повышается, когда растут другие цены, к тому же владелец жилой площади может получать доход от ее аренды.

Уоррен Баффетт, один из самых успешных инвесторов все времен, заметил, что это довольно любопытно, когда нечто якобы столь ценное без дела пролеживает в хранилищах: «[Золото] извлекают из земных недр в Африке или где-то еще. Потом мы его переплавляем, а затем выкапываем другую яму, зарываем металл снова и платим людям, чтобы они его охраняли. У золота нет никакой полезности.

Золота недостаточно. Волкер сказал: «Запасов золота в мире гораздо меньше, чем всех существующих сегодня международных валют».

Ни один здравомыслящий человек не отказался бы от текущей покупательной способности в 10 тысяч долларов ради унции золота.

С точки зрения современной экономики золото с треском проваливает все три основных теста на роль эффективных денег. 1. Золота недостаточно, чтобы оно могло служить в качестве средства обращения. 2. Его стоимость слишком сильно колеблется, чтобы оно могло быть эффективной мерой стоимости. 3. Оно не приносит никакого дохода при использовании в качестве средства накопления. И все же во многих отношениях золото — гораздо более понятная форма денег, нежели бумага.

Ведь практически любой читатель этой книги с радостью обменяет свой дом, машину и прочие ценности на мешок алмазов или чемодан золотых слитков — то есть на другие блестяшки, также не имеющие почти никакой практической ценности.

[Золото] извлекают из земных недр в Африке или в других местах. Потом мы его переплавляем, а затем выкапываем другую яму, зарываем металл снова и платим людям, чтобы они его охраняли.

Аргентина

Economist разработал индекс McFlation, в котором используются колебания в цене Big Mac в разных странах, — простой, не требующий сложных расчетов способ учета изменений на более широком ценовом уровне. Big Mac одинаков во всех странах, каждый бутерброд включает в себя одну и ту же продуктовую корзину: говядина (кроме Индии), пшеничный хлеб, аренда помещения, заработная плата персонала, соленья, специальный соус и прочее. Как же меняется цена на Big Mac с течением времени относительно официальной статистики по инфляции? Именно последняя оговорка — «относительно официальной статистики по инфляции» — делает индекс McFlation чем-то большим, чем просто курьез. Хотя США, по всей вероятности, вряд ли начнут использовать цену Big Mac для индексации размера пособий по социальному обеспечению, этот простой инструмент — хороший способ выявить случаи фальсификации финансовых результатов другими странами. Взять хотя бы Аргентину, где «гамбургерная» инфляция в период между 2000 и 2010 годами составляла 19 % в год, а официальный уровень инфляции — всего 10 %. Зачем вообще фальсифицировать официальную статистику? Дело в том, что правительства часто обещают различные корректировки стоимости жизни или, как в случае с Аргентиной, процентные ставки по государственному долгу, которые повышаются вместе с инфляцией (чтобы обеспечить инвесторам фиксированную реальную норму прибыли). Один из способов минимизировать эти издержки — исказить официальные показатели инфляции. А индекс McFlation стал четким сигналом вероломства аргентинского правительства. В 2013 году Международный валютный фонд официально осудил правительство этой страны за заведомо недостоверную отчетность по инфляционной статистике.

Таким государствам, как, например, Аргентина, подобная роскошь не светит. Одна из причин, по которым долг Аргентины индексируется с учетом инфляции (что, кстати, и привело к фиктивным статистическим данным об инфляции, о которых мы говорили ранее), заключается в том, что ее правительство печально прославилось своей безответственной кредитно-денежной политикой, вплоть до гиперинфляции.

Веймарская республика

почему Зимбабве и многие другие страны — в том числе Веймарская республика, Бразилия, Аргентина — сами себе навязывают гиперинфляцию? Ответ прост: правительства, печатая и тратя новые деньги, существенно выигрывают — в краткосрочном периоде, — особенно если население ограничено в других формах дохода или вообще не имеет дохода. Экономисты называют данное явление сеньоражем. Сеньораж чем-то напоминает хозяина дома, где играют в покер, который исподтишка вытаскивает для себя пластиковые фишки, не подкладывая за них денег в коробку-кассу. Поступая таким образом, он становится богаче за счет остальных игроков — держателей фишек.

Задачки

Проведем блицопрос. Вот что бы вы предпочли: а) не получать прибавку к зарплате при стабильных ценах или б) получить 5-процентную годовую прибавку при росте цен на 5 % в год? Вам не нужно производить сложные вычисления, поскольку правильный ответ, по крайней мере с точки зрения экономиста, состоит в том, что между этими двумя сценариями нет никакой разницы. В первом случае все цифры из года в год не меняются, а во втором зарплата растет, но при этом растут и цифры на ценниках товаров, которые мы обычно покупаем.

В действительности люди склонны выбирать повышение зарплаты, даже если инфляция сводит на нет кажущуюся выгоду. А вот уменьшение зарплаты нам обычно очень не нравится, даже если снижение цен частично, а то и полностью его компенсирует. Экономисты дали тенденции мыслить в номинальном, а не реальном выражении (то есть с поправкой на инфляцию) название «денежная иллюзия».

Подобно трехлетнему малышу, который может предпочесть пять однодолларовых банкнот одной пятидолларовой, многих взрослых, судя по всему, цифры на купюрах интересуют больше, чем их реальная стоимость.

Например, интервьюер просил респондента сравнить следующие сценарии: один человек получает 2-процентное повышение зарплаты при отсутствии инфляции, а второй — 5-процентную прибавку при 4-процентной инфляции.

Большинство респондентов правильно решили, что первый человек окажется в более выгодном финансовом положении, но при этом заявили, что второй будет гораздо счастливее! А еще людям предложили сравнить гипотетического человека Карла, который купил дом за 200 тысяч долларов и продал его через год за 246 тысяч долларов при 25-процентной инфляции, с Адамом, тоже купившим дом за 200 тысяч и продавшим его через год всего за 154 тысячи долларов, поскольку цены на рынке недвижимости упали на 25 %. В этом вопросе много чисел, так что давайте немножко посчитаем.

Итак, теоретически Карл имел 23 % прибыли, но цены за упомянутый выше период выросли на 25 %, так что в реальном выражении он понес убытки в размере 2 %. Адам же теоретически потерял 23 %, но цены упали на 25 %, так что с учетом дефляции его прибыль составила 2 %. Тем не менее интервьюеры чаще всего слышали в ответ, что Карл заключил более выгодную сделку. Очевидно, наш мозг не всегда синхронизирован с нашим кошельком.

Авторы описанного выше исследования заключили, что денежная иллюзия — весьма широко распространенный сегодня феномен в США (и не только). Они указывают сразу на несколько социальных явлений, подтверждающих тенденцию мыслить в номинальном, а не в реальном выражении. Первое явление — инертные цены.

Великобритания

В годы Второй мировой войны нацистская Германия провела коварную кампанию по дестабилизации британского правительства, которая не предполагала использования ракет, артиллерии или каких-либо других традиционных видов вооружения. Главным ее оружием стали фальшивые деньги. Квалифицированных заключенных немецких тюрем привлекли к изготовлению поддельных фунтов (а позже и долларов США) [Согласно недавно рассекреченным документам ЦРУ, в результате подводной спасательной операции, проведенной в 2000 году компанией Oceaneering Technologies с использованием того же оборудования, которое обнаружило «Титаник», на дне озера Теплицева в Альпах западной Австрии были найдены деревянные ящики, набитые поддельными британскими фунтами и американскими долларами. Купюры, отлично сохранившиеся в холодных бескислородных глубинах озера, были затоплены нацистами в 1945 году во время решительного наступления союзников.]. Цель — наводнить Великобританию поддельными банкнотами и тем самым подорвать доверие людей к британской валюте и национальной экономике. Эта история, спасшая в конечном счете жизнь целой группе квалифицированных евреев-граверов, описана в книге Лоуренса Малкина Krueger’s Men, а позже в фильме «Фальшивомонетчики», получившем в 2007 году «Оскар». К 1945 году около 12 % фунтов стерлингов, находящихся в обращении (в показателях номинальной стоимости), были поддельными.

Очевидно, что в данном случае схема фальшивомонетничества не сработала, но теоретически была правильной. И примерно пятьдесят лет спустя аналогичная схема была безупречно реализована в Зимбабве. Деньги вливались на рынок страны до тех пор, пока не обесценились настолько, что торговцы начали их взвешивать, вместо того чтобы считать. Практически на пике гиперинфляции, 4 июля 2008 года, бокал пива в баре в столице Зимбабве Хараре стоил 100 миллиардов зимбабвийских долларов. А буквально через час то же самое пиво в том же самом баре уже продавалось за 150 миллиардов. Столь безрассудное печатание денег было остановлено исключительно из-за нехватки высококачественной бумаги для новых банкнот [«A Crisis It Can’t Paper Over», Los Angeles Times, July 14, 2008.]. Гиперинфляция в Зимбабве ускорила движение страны к разрухе, наглядно доказав, что нацистская идея использования фальшивомонетничества в качестве оружия уничтожения экономики отнюдь не безумна.

Вот почему знаменитый финансист Джордж Сорос неизмеримо богаче нас с вами. В 1992 году он заработал около миллиарда долларов за один день, поставив на то, что британское правительство откажется от своих обязательств в рамках ERM. В соответствии с этим соглашением, британцы обещали не допускать падения фунта стерлингов ниже 2,778 марки. В те времена Великобритания переживала пик рецессии; слабая экономика была одной из причин, по которым глобальные инвесторы массово выводили из страны деньги.

Не зря же Норман Теббит, член Кабинета министров в администрации Маргарет Тэтчер, называл ERM «механизмом вечной рецессии»

Джордж Сорос считал эти обещания блефом. В сентябре 1992 года он занял огромную сумму в британских фунтах и сразу же обменял их на другие европейские валюты, в первую очередь на немецкую марку, тем самым внеся дополнительный вклад в понижательное давление рынка на фунт. Правительство Джона Мейджора не приняло необходимых мер для поддержания привязки фунта стерлингов согласно механизму ERM. А 16 сентября Великобритания вышла из соглашения, в результате чего курс фунта по отношению к основным европейским валютам обвалился примерно на 10 %. И Сорос, обменяв свои марки и другую европейскую валюту на фунты уже по новому курсу, выручил почти на 10 % больше, чем занял, что позволило ему погасить кредит (с процентами) и заработать дополнительно около миллиарда долларов. Совсем неплохо для одного дня работы, верно?

А позже, уже на посту канцлера казначейства в период между двумя мировыми войнами, Черчилль сделал то, что можно трактовать как экономическое поражение под Галлиполи. Во время Первой мировой войны Великобритания приостановила конвертируемость золота (как и в предыдущие войны), а это означало, что фунт стерлингов нельзя было при необходимости обменять на золото. С таким «отвязанным» от золота фунтом цены во время и после войны неуклонно ползли вверх. По одним подсчетам, уровень цен в Великобритании в 1925 году был вдвое выше, чем в 1914-м.

Проще говоря, Черчиллю нужна была дефляция.

Инфляция или Дефляция

Да, инфляция — это плохо. Цены постоянно растут, или, как сказал бы экономист, деньги теряют стоимость. Кого не вывело бы из себя, если бы заказанный им второй бокал пива подорожал на 50 миллиардов долларов, пока он допивал первый?

Однако дефляция может быть еще хуже. Даже скромная дефляция способна запустить целую цепь крайне неблагоприятных экономических реакций. Конечно, на первый взгляд, это здорово, что второй бокал пива стоит намного дешевле первого. Но в действительности это бы означало снижение вашего дохода тоже. Конечно, это не трагедия: ваш доход падает, как и цены на продукты, которые вы обычно покупаете. Но представьте себе, что сумма ваших долгов при этом не уменьшается. Ваш банк по-прежнему требует от вас того же платежа по ипотеке — несмотря на то что ваша зарплата неуклонно урезается. Добро пожаловать в мир Великой депрессии!

Эта инфляционно-дефляционная головоломка описывает фундаментальный компромисс в области монетарной политики. Товарные деньги решают проблему гиперинфляции. Ни одно правительство не способно производить новое золото, серебро или консервированную скумбрию в огромных количествах. (Товарные деньги в любом случае менее подвержены инфляции, чем фидуциарные,

Как и во многих аспектах человеческой жизни, оптимальное решение в данном случае предполагает глубокий и взвешенный подход к кредитно-денежной политике — сделать так, чтобы было не слишком жарко (инфляция) и не слишком холодно (дефляция). Стоимость любых денег, в том числе товарных, зависит от их предложения по сравнению с предложением других товаров. Представьте, что приятели пригласили вас поиграть в покер и хозяин вытащил из пыльного шкафа старые пластиковые фишки для покера; они не имеют никакой внутренней стоимости — разве что несколько центов за переработку дешевого пластика. Однако в начале партии каждый игрок покупает их на сто долларов и кладет перед собой на стол. Деньги, отданные за фишки, складываются в обувную коробку вместе с дополнительными, не выкупленными игроками фишками, стоимость которых не превышает стоимости переработки пластика. А вот фишки, лежащие на столе, стоимость уже приобрели, так как в конце игры их можно будет обменять на наличные в коробке.

Никто из игроков не замечает недостачи до конца игры, пока не выясняется, что фишек стало меньше, чем изначально. В этом случае каждая оставшаяся фишка претендует на большую часть богатства в обувной коробке. Скажем, если собака слопала двести фишек (кстати, не такой уж нереалистичный сценарий, если вспомнить повадки моего лабрадора), их останется всего восемьсот, а в обувной коробке по-прежнему 1000 долларов. Стало быть, теперь стоимость одной фишки составит 1,25 доллара.

Фридман, лауреат Нобелевской премии в области экономики за 1976 год, большую часть карьеры посвятил изучению взаимосвязи между предложением денег и ценами. В своей книге Money Mischief («Проказы денег») он кратко резюмирует свои выводы, сделанные в ходе изучения экономик разных стран на протяжении всей современной истории: «Инфляция возникает, когда количество денег возрастает значительно быстрее, чем производство продукции, и чем быстрее увеличивается количество денег в расчете на единицу продукции, тем выше уровень инфляции. Вполне возможно, это самое обоснованное утверждение, касающееся экономики»

Данное утверждение относится ко всем формам денег, а не только к бумажным.

Вернемся к консервированной скумбрии. Предположим, что в тюрьму направляется специальная гуманитарная помощь и каждый заключенный дополнительно получает по пятьдесят упаковок рыбных консервов. Несложно догадаться, что цена стрижки в этой тюремной «валюте» тут же подскочит, ведь теперь на то же число парикмахеров приходится намного больше упаковок скумбрии. Именно это, по сути, и произошло, когда европейцы обнаружили в Новом Свете золото и серебро. Начиная приблизительно с XV века, испанцы и португальцы вывезли из Северной и Южной Америки около 150 тонн серебра, за которое покупали в Европе все те же товары примерно в тех же количествах. В результате за следующие полтора столетия цены на них увеличились в шесть раз.

При любом заданном уровне производства в экономике цены будут расти и падать пропорционально предложению денег — с одной существенной оговоркой. (Да, вечно какие-то оговорки!) Соотношение между денежной массой и ценами также зависит от темпов обращения денег в экономике, или скорости обращения денег. Скорость имеет тенденцию повышаться — то есть один доллар быстрее проходит экономический цикл, — когда у потребителей и компаний уменьшается потребность (или желание) экономить и не тратить наличные (а также активы, близкие к наличным денежным средствам, такие как чековые вклады).

Любой человек, спрятавший под матрасом 1000 долларов, при 10-процентной инфляции к концу года останется с суммой, покупательная способность которой составит 900 долларов. Конечно, у него под матрасом по-прежнему будет десять сотен, но чистый эффект ничем не отличается от гипотетической ситуации, когда правительство пришло к нему и стащило одну из купюр.

Между тем инфляция, когда она непредвиденная, выгодна для заемщиков и убыточна для кредиторов. Предположим, банк выдает вам кредит на 100 000 долларов в условиях отсутствия прогнозируемой инфляции. Реальная процентная, или «арендная», ставка на этот капитал составляет 4 %. Что произойдет, если в этот период вдруг разразится 10-процентная инфляция? Согласно договору о кредитовании вы через год выплатите банку 104 000 долларов — но каждый из этих долларов потерял за это время 10 % своей покупательной способности. В реальном выражении выходит, что банк дал вам 100 000 долларов, а получил назад всего 93 600. Из-за постоянной многолетней инфляции и гиперинфляции во всей Латинской Америке было практически невозможно оформить кредитную карту, не говоря уже об ипотеке с фиксированной процентной ставкой. Ни один здравомыслящий кредитор не станет предоставлять кредит на тридцать лет (да и на один месяц по кредитной карте) в условиях неопределенности относительно покупательной способности денег, которые ему со временем будут возвращены.

Премьер-министр Китая Вэнь Цзябао сравнил инфляцию с тигром: если он вырвался из клетки, загнать его обратно очень сложно. А Карл Отто Похл, бывший президент Deutsche Bundesbank, немецкого федерального банка, описал борьбу с инфляцией как попытку затолкать зубную пасту обратно в тюбик. Какая бы из этих метафор ни пришлась вам по душе — с тигром или зубной пастой, — факт остается фактом. С инфляцией дело обстоит так же, как и со многими другими жизненными проблемами: лучше постараться избежать ее изначально, чем потом с ней бороться.

Так что давайте сразу договоримся: скромная инфляция — это неудобство, а сильная вредит экономике весьма существенно.

Дефляция же сводит на нет действие этого естественного противоядия, повышая истинную стоимость заимствования, то есть реальную процентную ставку. Если банк рекламирует кредиты под 1 %, а цены при этом падают на 5 % в год, реальная процентная ставка составляет 6 %. Да, банк действительно возьмет с вас за аренду капитала на год плату в 1 %, но покупательная способность каждого доллара, который вы ему потом отдадите, будет на 5 % больше, чем у заимствованных вами долларов. В реальном выражении это довольно дорогой кредит, особенно если экономика в целом переживает не лучшие времена.

Если же говорить об экономике в целом, рациональная реакция одной семьи на слабеющую экономику (более редкие походы в ресторан, отсрочка покупки нового автомобиля и тому подобное) усугубляет экономические проблемы, поскольку рестораны и автодилеры вынуждены увольнять сотрудников, которые, в свою очередь, начинают тратить меньше денег и, следовательно, способствуют дальнейшему распространению болезни экономики. Так же, как в кооперативе бебиситтеров бережливость одного человека снижает доход другого — явление, ставшее популярным благодаря выдающемуся экономисту ХХ века Джону Мейнарду Кейнсу и известное как «парадокс бережливости».

Взять хотя бы случай с Джорджем Вашингтоном и Континентальным конгрессом. (В период американской революции мятежные колонии печатали собственные бумажные деньги, континентальные. Со временем они настолько обесценились, что в лексикон вошло выражение not worth a continental [Что в переводе на русский означает «гроша ломаного не стоит». Прим. перев.].) Даже успешно решивший проблему вашингтонский кооператив приходящих нянь впоследствии пострадал от инфляции: переизбыток купонов привел к нехватке бебиситтеров, потому что слишком много людей хотели их нанять.

низкие процентные ставки), — мощное средство для восстановления мировой экономики, в частности для борьбы с дефляцией, которая становится еще более серьезной проблемой, чем инфляция.

Перефразируя Вуди Аллена, безработица и инфляция — это как маленькие порции и скверные блюда

Венесуэла

В 2012 году в Венесуэле отмечался один из самых высоких уровней инфляции в мире, почти 30 % в год, что было обусловлено вполне понятными причинами. Президент-популист Уго Чавес пытался решить проблему путем объединения безрассудной монетарной политики с еще одним трендом не слишком продуманного государственного управления — контролем над ценами. Правительство Чавеса наложило ценовые ограничения на диапазон продуктов, в основном повседневного спроса, для малоимущих слоев населения. Это означало запрет на повышение цен на самые востребованные продукты, как обычно происходит, когда спрос превышает предложение. Они, наоборот, распродавались по сниженным ценам. А поскольку такие цены зачастую оказывались ниже стоимости производства, многие фирмы сокращали его объемы. Базовые продукты — молоко, мясо и туалетная бумага — практически исчезли с прилавков, что, по словам New York Times, «сделало поход в продуктовый магазин на редкость непредсказуемым предприятием».

Голливуд

Любое сравнение цен с течением времени должно корректироваться с учетом инфляции. Кстати, этот факт обычно игнорируют голливудские студии. Знаете, какие ленты входят в первую пятерку самых кассовых (на внутреннем рынке) фильмов всех времен? [См. https://www.boxofficemojo.com/alltime/domestic.htm.] «Звездные войны: пробуждение силы» (2015); «Аватар» (1997); «Титаник» (1997); «Мир Юрского периода» (2015); «Мстители» (2012).

Вам этот список не кажется несколько странным? В основном это действительно очень успешные фильмы, но «Мстители»? Неужели они имели больший коммерческий успех, чем, скажем, «Унесенные ветром»? Или «Крестный отец»? Или «Челюсти»? Нет, нет и нет. Дело в том, что Голливуд предпочитает делать вид, что каждый очередной блокбастер успешнее предыдущего. Один из способов это сделать — указывать кассовые сборы в зимбабвийских долларах, вдохновляя тем самым СМИ на заголовки вроде: «Фильм “Голодные игры” побил рекорд, принеся за выходные выручку в размере 57 миллионов долларов!» Но даже самые недалекие кинозрители с подозрением отнеслись бы к таким цифрам. Поэтому голливудские студии (и журналисты, которые о них пишут) приводят показатели в номинальных цифрах, благодаря чему недавно снятые фильмы выглядят успешнее, поскольку билеты на них стоят гораздо дороже, чем десять, двадцать или пятьдесят лет назад. (Когда в 1939 году на экраны вышел фильм «Унесенные ветром», цена билета составляла около пятидесяти центов.) Истинной же мерой коммерческого успеха являются кассовые сборы с поправкой на инфляцию. Выручка в 100 миллионов долларов в 1939 году впечатляет намного больше, чем аналогичная сумма в 2015-м. И каков же список самых кассовых американских фильмов всех времен с поправкой на инфляцию?

«Унесенные ветром» (1939); «Звездные войны» (1977); «Звуки музыки» (1965); «Инопланетянин» (1982); «Титаник» (1997). В реальном выражении «Аватар» опускается на 14-е место, а «Мстители» аж на 29-е.

Если кинокритик присвоил новому фильму Адама Сэндлера всего половину звезды, а вы на него все же пошли, то вы не сможете потребовать назад свои денежки, убедившись, что кино оказалось на редкость тупым. Но что, если кинокритики начинают ставить плохим фильмам четыре звезды, потому что кинопродюсеры платят им за рейтинги?

«Одноклассники 2» — редкая чушь. И еще, Адам Сэндлер не платит за рецензии на свои фильмы.

Панфляция и Инфляция

А теперь рассмотрим отчасти связанное с инфляцией бедствие под названием панфляция, выявленное британской газетой Economist. С 1970-х годов снизилась стоимость не только американского доллара. Судя по всему, мы также страдаем от эпидемии размерной инфляции, при которой одежда с одинаковым размером на ярлыке с каждым годом становится все больше. Например, женские брюки 14-го размера в настоящее время в среднем на десять сантиметров шире, чем в 1970-е годы. Да-да, нынешний 14-й размер — это в прошлом 18-й, а 10-й — 14-й [Речь идет о британских размерах, но размеры в США претерпели аналогичные изменения.]. Думаю, ваша фигура со школьных времен изменилась; ваши брюки становятся больше, а размер остается тем же. Но почему? Судя по язвительному объяснению команды журналистов-расследователей Economist, «модные дома, судя по всему, считают, что женщины скорее раскошелятся, если смогут втиснуться в одежду, на этикетке которой указан меньший размер»

Инфляция отметок — еще одна грань той же проблемы. Уровень академической успеваемости, который три десятилетия назад оценивался баллом C, сегодня, как правило, заслуживает B+, а то и выше. По данным студенческой газеты Harvard Crimson, средняя отметка в Гарварде A-, а наиболее часто выставляемая — А [Matthew Q. Clarida and Nicholas P. Fandos, «Substantiating Fears of Grade Inflation, Dean Says Median Grade at Harvard College Is A-, Most Common Grade is A», Harvard Crimson, December 3, 2013.]. По данным одного исследования, в наши дни во всех американских университетах максимально возможную оценку получают 45 % студентов — сравните с 15 % в 1960 году [«The Perils of Panflation», Economist.]. А если среднестатистические студенты все чаще имеют максимально возможный балл, то как работодателям и аспирантурам выявлять наиболее перспективных и талантливых? Опять механизм, предположительно призванный служить для передачи важной информации, ослабляется. Как отмечает Economist, «инфляция всех видов обесценивает все, что заражает. Она затуманивает информацию и в итоге искажает поведение людей».

Турция

К кому, вы думаете, обращаются Мексика и Турция при потребности в экстренном кредитовании? К МВФ.

Иран

В 2013 году площадь Манучехри в Тегеране охватил страх. Дела работавших там торговцев день ото дня шли хуже, в отличие от прежних времен, когда бизнес был настолько хорош, что деньги складывались буквально штабелями.

Дело в том, что тегеранская площадь Манучехри — место сбора нелегальных (но терпимых властями) иранских менял. С годами этот валютный базар эволюционировал — в буквальном смысле на страхах простых иранцев, желающих как можно быстрее обменять иранскую валюту, риал, на американские доллары, — во вполне серьезную отрасль. Чем хуже складывалась ситуация для иранской экономики и риала, тем лучше шел бизнес менял. Но к концу 2013 года перспективы урегулирования ядерной проблемы с США улучшились, что обещало привести к отмене некоторых санкций и, соответственно, выравниванию ситуации в слабеющей иранской экономике. New York Times в то время писала: «Фортуна повернулась лицом к многострадальной иранской валюте» [Thomas Erdbrink, «Money Traders Fret Over Possible U.S. — Iran Pact», New York Times, November 20, 2013.]. А это означало меньшую прибыль и не столь удачные дни для менял, чей бизнес обычно процветает на резких колебаниях стоимости местной валюты.

Сколько стоит мой Volvo 2001 года выпуска? Столько, сколько готов за него заплатить человек, желающий его приобрести. С валютой все обстоит точно так же — как с бумажной, так и с любой другой. Валютные трейдеры и менялы с площади Манучехри — просто посредники, такие же, как банки или пункты обмена валюты. Они продают доллары за риалы иранцам среднего класса, обеспокоенным тем, что инфляция «съест» их сбережения. А потом сбывают вырученные риалы госчиновникам или компаниям, которые заработали доллары за рубежом и хотели бы конвертировать их в иранскую валюту для покупки местных товаров и услуг. Валютные трейдеры — всего лишь маркетмейкеры. Они подбирают цену, позволяющую достичь равновесия на рынке спроса и предложения риалов и долларов, то есть точки, в которой количество продавцов и покупателей для каждой валюты примерно одинаково (безусловно, с учетом неплохой комиссии за обмен).

Следует отметить, что государство постоянно вмешивается в эти транзакции. (Скажем, в Иране киоски-обменники официально нелегальны, однако на практике данный запрет реализуется далеко не всегда). Правительства также могут повлиять на то, чтобы хранение средств в той или иной валюте было более или менее выгодным. Махмуд Ахмадинежад сделал это непреднамеренно: экономические трудности заставили иранцев массово обменивать национальную валюту из-за страха перед туманным будущим. Но центральные банки, как правило, действуют в этом плане вполне осознанно. Повышение процентных ставок (при прочих равных условиях) привлекает в страну капитал извне, поскольку инвесторы всегда стремятся получить максимально возможную отдачу на свои инвестиции. Приток нового капитала приводит к росту стоимости национальной валюты — например, иностранцы, чтобы воспользоваться преимуществами более высоких процентных ставок в США, вынуждены скупать доллары. Снижение ставок производит противоположный эффект: национальная валюта начинает обесцениваться.

В любом случае наше понимание сути обменных курсов должно начинаться с осознания простого факта, что большинство валютных операций представляют собой обмен, а любой обмен — начиная с обмена сладостями в школьном буфете и заканчивая работой менеджеров хедж-фондов, приобретающих недвижимость в Хэмптоне, — базируется на уверенности обеих сторон сделки в ее выгодности.

Австралия

Иными словами, клочки бумаги, которые имеют огромное значение в одном месте, практически бесполезны в другом. Я убедился в этом на собственном опыте, когда в конце 1980-х годов жил в дешевом хостеле в Австралии. Пока мы с приятелем гуляли, в наш номер проник вор (или воры) и украл деньги, лежавшие в наших рюкзаках, причем взял он только австралийские доллары, а нашу родную американскую валюту оставил. «Какой же вор проигнорирует американские доллары?» — удивитесь вы. Ленивый. Потому что одну валюту всегда можно обменять на другую — к тому же в большинстве стран абсолютно легально, а во всех остальных (даже в Северной Корее) — без проблем на черном рынке. Но почему и как? Об этом мы и поговорим в данной главе. Как, учитывая, что ни одна современная валюта не имеет внутренней стоимости, определить, по какому курсу один листок бумаги (или байт в электронном регистре) должен обмениваться на другой (или на другие байты)?

Австралия служит ярким примером того, как колебания валютного курса могут нанести вред национальной экономике. Начиная примерно с 2009 года австралийский доллар стремительно рос, потому что Китай активно скупал природные ресурсы страны: чугун, уголь и прочие сырьевые товары. К 2013 году австралийская валюта достигла своего пика за 28 лет, как показала оценка, отражающая стоимость денежной единицы по отношению к корзине валют основных торговых партнеров Австралии, или так называемый взвешенный по торговле индекс

Руанда

Предположим, вы хотите оценить экономическое благосостояние какой-либо относительно бедной страны, скажем Руанды. По официальному обменному курсу доход на душу населения в Руанде составляет около 700 долларов в год. Это означает, что если взять годовой доход типичного руандийца и конвертировать его в местном аэропорту Кигали в доллары, то получится 700 долларов. Однако это не может считаться абсолютно точной мерой уровня жизни в Руанде. Многие неторгуемые товары в бедных странах обычно дешевле, в особенности аренда и продукты питания.

Канада

канадский доллар, называемый луни (таково прозвище этих денег из-за изображенной на обратной стороне монеты гагары)

Голландия

Это явление — когда экспорт природных ресурсов приводит к укреплению обменного курса валюты до такой степени, что это начинает крайне негативно сказываться на конкурентоспособности промышленных товаров, — называется «голландской болезнью». Именно к таким результатам привел в 1970-е годы экспорт голландского газа; таковы же были последствия экспорта нефти во многих странах мира в более позднее время

Франция

Мой коллега по Дартмутскому университету Даг Ирвин написал любопытнейшую статью под названием «Не Франция ли спровоцировала Великую депрессию?»

Как вы помните, если для покупки того же количества товаров предлагается больше денег (как во Франции), это приводит к росту цен, а уменьшение денежной массы дает обратный эффект (в США). Такие изменения цен делают американские товары привлекательнее французских, разворачивая дефицит торгового баланса в обратную сторону и останавливая поток золота из США во Францию.

Тогдашний президент Франции Шарль де Голль объявил, что французы намерены потребовать возврата золота на сумму в 400 миллионов долларов, находящегося в хранилищах Федерального резервного банка Нью-Йорка [William L. Silber, Volcker: The Triumph of Persistence (New York: Bloomsbury Press, 2012), 43.]. Де Голль также отметил, что «американский империализм… принимает совершенно разные формы, но самой коварной является доллар» [Brands, Greenback Planet, 75.]. Высказывания де Голля привлекли внимание Америки к весьма тревожному факту: если центральные банки всего мира вдруг потребуют обменять их долларовые резервы на золото, ей, конечно же, не хватит драгметалла для удовлетворения всех требований.

Гонконг

Например, начиная с 1983 года гонконгский доллар был привязан к доллару США по курсу 7,8 к 1. В этой системе доллар играет ту же роль, что и золото: правительство Гонконга обязуется предпринять все необходимое для поддержания обменного курса на этом уровне, независимо от последствий такой политики для отечественной экономики. В 1991 году аналогичную систему попыталась использовать Аргентина. Каждый аргентинский песо конвертировался в доллары США по фиксированной ставке точно так же, как при использовании золотого стандарта. (Как и большинство ситуаций в аргентинской кредитно-денежной политике, это не привело ни к чему хорошему.)

Эквадор

Угадайте, сколько местной валюты вы получите за сто долларов, приземлившись в эквадорском аэропорту Кито? Ха, это вопрос с подвохом! Вам вообще ничего не придется обменивать. Официальная валюта Эквадора — доллар США. В 2000 году страна прошла процесс долларизации: местная валюта, сукре, была заменена американским долларом. Дело в том, что серьезная инфляция и банковский кризис привели к полной утрате доверия к местной валюте.

Панама

А Панама перешла на доллар США в качестве официальной валюты еще в 1904 году, сразу после обретения независимости.

Так почему бы всем странам мира не перейти на доллар США? Основной недостаток стратегии долларизации заключается в том, что при этом страны теряют возможность проводить независимую кредитно-денежную политику. Монетарная политика Сальвадора целиком и полностью определяется ФРС, но при всем уважении к этой организации следует заметить, что, принимая решения о процентных ставках, она не слишком заботится об экономической ситуации в Сальвадоре (Эквадоре или Панаме).

Греция

Как объясняет экономист Гарвардского университета Грегори Мэнкью, «Европейский центральный банк устанавливает процентные ставки по Европе в целом. Но если ситуация в одной стране, например в Греции, отличается от сложившейся в остальной части Европы, эта страна не может проводить собственную кредитно-денежную политику, которая бы позволила ей решить внутренние проблемы»

Если болельщик во время игры слишком много внимания уделяет арбитрам, значит, что-то пошло не так. Так же и с деньгами. Если они постоянно попадают в заголовки новостей, то эти новости, как правило, не из приятных. Не верите? Спросите у греков и немцев.

Греция и Германия вот уже не первый год обмениваются оскорблениями в адрес друг друга. Группе южноевропейских стран (Португалия, Италия, Греция и Испания), столкнувшихся с трудностями в связи с ограничениями евро, придумали оскорбительную аббревиатуру PIGS [Pigs — в переводе с англ. «свиньи». Прим. перев.], что, понятно, никак нельзя считать добрым знаком [В эту аббревиатуру иногда включают Ирландию, еще одну страну на окраине Европы, которой со временем потребовалась финансовая помощь. Получается еще оскорбительнее — PIIGS.]. (Это презрительная отсылка к инвестиционной аббревиатуре союза Бразилии, России, Индии, Китая и Южной Африки — BRICS.) Сегодня существует серьезный риск падения евро, возможно, с большими потерями для глобальной экономики. Но каким бы ни был конечный результат, ясно, что медовый месяц закончился. И давно. Отношения Греции и Германии настолько накалились, что в конце концов греческие политики потребовали возмещения ущерба за нацистскую оккупацию Греции во время Второй мировой войны [Suzy Hansen, «A Finance Minister Fit for a Greek Tragedy?» New York Times Magazine, May 20, 2015.]. Вероятность выхода Греции из еврозоны даже получила собственное название — Grexit. И теперь, как это обычно бывает, когда чьи-либо отношения безнадежно портятся, многие недоумевают: «Почему мы не слушали того, что нам говорили?»

Предположим, немецкие компании со временем начинают работать на 5 % продуктивнее греческих, то есть могут выпускать то же количество товаров при затратах на 5 % ниже. Все, что может быть произведено в Греции за 100 долларов, в Германии теперь можно выпустить за 95 долларов.

Трудовая мобильность: не слишком велика. Большинство стран Европы говорят на разных языках, культурные барьеры значительны. Хотя законы Европейского союза позволяют гражданам свободно перемещаться между входящими в него странами и работать в любой из них, на практике греческому каменщику переехать в Мюнхен и найти там работу довольно трудно.

проблемой был суверенный долг — заимствования правительства. Греция и другие страны воспользовались новыми возможностями брать кредиты под низкие ставки и буквально погрязли в долгах. Скорее всего, не обошлось без морального риска — из-за уверенности в том, что в случае необходимости Германия и/или Европейский центральный банк придут на помощь безответственным заемщикам вроде греческого правительства. Вследствие финансового кризиса пугливые инвесторы начали относиться к государствам с огромными долгами, таким как Греция и Италия, с гораздо большей осторожностью. Процентные ставки подскочили, из-за чего пострадавшим от кризиса странам стало намного сложнее финансировать свои заимствования. Проблема суверенного долга попутно усугубила проблему банковской системы, так как европейские банки, в том числе немецкие, были крупными кредиторами государств-должников.

проблемой стал медленный экономический рост в Греции, Испании и Италии, которые из последних сил старались оставаться конкурентоспособными в отношениях с Германией и другими более продуктивными государствами европейского блока. Вот тут-то, скорее всего, евро и был нанесен наибольший ущерб.

В апреле 2010 года агентство Standard & Poor’s понизило рейтинг греческих облигаций до статуса «мусорных» [«The Cracks Spread and Widen», Economist, April 29, 2010.]. (Формально это рейтинг «ниже инвестиционного уровня».) Долг Греции превысил 100 % ее ВВП (теперь, чтобы расплатиться с кредиторами, государству на протяжении более года нужно отдавать весь доход страны). Дефицит бюджета [Разница между тем, что государство за год потратило, и тем, что получило в форме доходов.] составлял почти 14 % от ВВП, а это четкий сигнал для глобальных инвесторов, что государственный долг будет и впредь бесконтрольно расти. По любым разумным меркам, Греция считалась неплатежеспособной.

Дефолт Греции угрожал потянуть вниз не только остальную часть еврозоны, но и всю мировую экономику. Главная миссия евро сводилась к более тесному объединению экономики Европы — точно так же, как альпинисты совершают восхождение в одной связке (я уже использовал эту метафору). Сорвался один, падают все — если только не найти способ вовремя перерезать шнур, не усугубив при этом ситуацию еще сильнее. Финансовая катастрофа в Греции заставила инвесторов внимательнее отнестись к Италии — гораздо большей экономике, но весьма уязвимой во многом по тем же причинам, что и Греция. Ее крах действительно стал бы началом конца. Как отмечал Economist в 2011 году, «когда третий в мире по величине рынок облигаций [Италия] начинает коробить, катастрофа принимает угрожающие размеры.

И все же к 2012 году в европейской антикризисной кормушке оказались Ирландия, Португалия, Испания. А в 2013 году Кипр, в чьих банках хранилось множество греческих облигаций, тоже нуждался в спасении.

Например, по рейтингу Всемирного банка, Испания на момент обращения за помощью занимала по такому критерию, как простота основания нового бизнеса, 133-е место в мире, следуя сразу за Кенией [«Destructive Creation», Economist, November 12, 2011.]. Греция была вынуждена заморозить зарплаты бюджетников, повысить налоги и пенсионный возраст, сократить расходы и тому подобное. При этом для получения следующего пакета помощи ей приходилось идти на все новые крайне непопулярные меры.

Негативное отношение греков к «евроиздевательствам» во всей красе воплотилось в имидже нового греческого министра финансов, Янниса Варуфакиса: в его бритой голове, ярких рубашках (без галстука!), кожаных куртках и мотоцикле (с удушливыми выхлопами). Министры финансов обычно так не выглядят. В других странах Европы о Варуфакисе говорили, что он больше похож на «завсегдатая ночных клубов» и «продавца подержанных автомобилей». И его действия тоже не напоминали поступки типичного министра финансов. Например, в ходе пресс-конференции после официальной встречи с министром финансов Германии Вольфгангом Шойбле чиновники обменялись следующими колкостями: Шойбле: «Мы договорились о том, что ни о чем не договорились». Варуфакис: «А как по мне, мы даже не договорились о том, что ни о чем не договорились»

А в зависимости от крупного кредитора много весьма существенных недостатков (спросите об этом греческое правительство). Если кто-то регулярно дает вам в долг, он может использовать это финансирование в качестве рычага давления.

Швейцария

А по другую сторону Атлантики швейцарские активисты собрали в 2014 году 100 тысяч подписей, необходимых для проведения общенационального референдума, положительный исход которого заставил бы Национальный банк Швейцарии хранить 20 % своих резервов в виде золотых запасов. Economist тогда писал: «По мнению активистов, значительные золотые резервы сделают экономику Швейцарии более стабильной и процветающей. На самом деле верно обратное» [«Full of Holes», Economist, November 29, 2014.]. Референдум впоследствии провалился, но за предложение активистов проголосовали более 20 % его участников.

Италия

Питер Бернстайн рассказывает прелюбопытнейшую историю сицилийского военачальника Дионисия Сиракузского (430–367 гг. до н. э.), который задолжал своим гражданам огромную сумму, а его доход не позволял выплатить этот долг. Тогда «[Дионисий] под страхом смерти приказал принести ему все монеты, имеющиеся в городе. И велел перештамповать их так, чтобы каждая драхма превращалась в две драхмы. После этого с погашением долгов не возникло проблем». В учебнике по государственным финансам о таком не прочтешь.

Надо сказать, древние римляне были большими мастерами девальвации и фальсификации денег. Например, в 260 году, в их серебряных монетах содержалось на 60 % меньше серебра, чем в 27 году до нашей эры, когда на императорский трон взошел Август. Впрочем, король Франции Иоанн II, вошедший в историю как Иоанн Добрый, тоже финансировал свою страсть к роскоши (и войны с англичанами) за счет изменения денег, сделав это восемнадцать раз только за первый год своего правления, а за последующее десятилетие — еще более семидесяти раз. Да и в соседней Англии Генрих VIII, по всей вероятности, больше всего прославившийся пристрастием к обезглавливанию собственных жен и враждой с Папой Римским, находил время и на то, чтобы весьма активно заменять серебро в монетах медью. Целенаправленные усилия Генриха VIII (как и его преемника Эдуарда VI) в этом направлении официально вошли в историю Британии как «Великая порча».

К концу 2014 года безработица среди молодежи в Италии и Испании составляла свыше 40 % [«The World’s Biggest Economic Problem», Economist, October 25, 2014.]. Одна из немногих книг, которые в тот период продавались в Португалии лучше, чем знаменитая «Пятьдесят оттенков серого», называлась «Почему нам следует выйти из Евросоюза»

Албания

Национальная валюта: как выглядит купюра в 1000 албанских леков?

Исландия

Между тем страны, не вошедшие в свое время в еврозону, ехидно твердили: «А что мы говорили!» Удачным примером является Исландия. В 2008 году страна пережила сильнейший коллапс банковской системы. Но ей удалось исправить положение, в значительной степени благодаря сильной девальвации национальной валюты — исландской кроны.

Иными словами, в плохие времена единая валюта стала чем-то ужасным — совсем как непослушная маленькая леди из стишка в начале главы. Прошла любовь, завяли помидоры

Казахстан

Скажем, если кто-то намерен нелегально купить оружие в Казахстане, не оставляя при этом электронных доказательств для правоохранительных органов, он должен найти способ перемещения чемоданов наличных денег в эту страну. Криптовалюты сочетают в себе относительную анонимность наличных расчетов с удобством безналичных платежей. Иными словами, биткоин позволяет перемещать чемоданы наличных по всему миру в электронном виде, и, следовательно, особенно привлекателен для любителей заключать крупные анонимные сделки.

Блюда и напитки в книге Голые деньги: 1. Сэндвич 2. Куринные грудки 3. Вино - Пино Нуар 4. Скумбрия в масле 5. Шоколадные батончики 6. Тунец, краб, курица, устрица 7. Соль 8. Чай 9. Хлеб 10. Апельсин 11. Крупный рогатый скот 12. Морковь 13. Яблоки 14. Свежая рыба 15. Питьевая вода 16. Рис 17. Пщеница 18. Молоко 19. Сахар 20. Сэндвич, овощи 21. Гусыня, горлица, дрозд, лебедь, куропатка 22. Икра 23. Курятина 24. Пармезан 25. Банан 26. Апельсиновый сок 27. Яблоки - Gala на яблоки - Red Delicious 28. Говядина 29. Пшеничный хлеб 30. Соленья 31. Специальный соус 32. Пицца 33. Мороженое 34. Пиво 35. Кренделя 36. Сэндвич с антрикотом с добалением бекона 37. Особый соус и вкус булочек Big Beef 38. Пунш 39. Кофе, кофейные зёрна 40. Торт 41. Латте 42. дешевое французское вино 43. Сыр 44. Австралийское вино 45. Попкорн 46. Масло 47. Сосиски 48. Картошка 49. Мясной фарш, Говяжий фарш, Мясо 50. Гамбургеры 51. Кекс с отрубями 52. Пицца, мороженое, Светлое пиво 53. Шоколадный пончик 54. Пломбир с сиропом 55. Горячая помадка 56. Жирный крем 57. Молочный коктейль 58. Кукуруза, пщеница, свинья 59. Двойной чизбургер с картофелем фри и сладким шейком 60. Французское вино 61. Чипсы 62. Шоколадные печенье 63. Свиные отбивные 64. Самогон 65. Гамбургер 66. Икра

Автор страницы и текста: Сабина Рамисовна @ramis_ovna